Все произошло внезапно. Так обычно бьет молния или случается любовь с первого взгляда. Юля была очень красивой девушкой. Стройная, с тонкой талией, с кудрявыми волосами, с большими и красивыми голубыми глазами и со смуглой, загорелой кожей. Когда Захар познакомился с ней, ему было семнадцать лет. Юля была на три года старше. Конечно, она не знала о чувствах Захара, для нее он был хорошим знакомым. Юноша просто полюбил девушку и не хотел ничего взамен своих чувств. Когда они гуляли вместе, ему было так хорошо, как не было ни с кем и никогда. Она понимала его, и он понимал ее. И Юля, и Захар были членами теософского общества, и у них было много общих тем для бесед.

Время встреч было определено сроком разлуки. Пока Юля училась, она приезжала на встречи и собрания общества теософов. Для Захара эти несколько минут общения с ней были даром небес. Он не боролся с чувствами, а просто любил чистой и светлой любовью.

В Теософском обществе знали, что Захар – необычный человек. Он был самым младшим. Многие были в курсе, что этот юноша – ученик Христа. Считали даже, что Захар – реинкарнация Иисуса Христа, но это было не так. Быть подопечным своего учителя и быть самим учителем – это не одно и тоже. Захар считал духовного Учителя Христом, а учитель никогда не возражал против этого убеждения ученика.

Чувства к Юле породили у Захара вопрос к Богу. «Скажи мне, отец, что было на самом деле у тебя с Марией Магдалиной? Чувствую, что у тебя к ней пробуждались близкие чувства, которые я сейчас испытываю к Юле», – спросил Захар у Христа.

«Конечно, все не так, как написано в Библии. Там много исторических фактов, но мало деталей. Наверное, убрать важное кому-то было выгодно. Пусть эта история будет иной точкой зрения, отличающейся от известной», – сказал Учитель.

В то далекое время мне приходилось странствовать. Этот путь отличался от бродяжничества тем, что у меня была цель. Я прибыл в славный город Магдал – Эль. Центральные ворота были закрыты, и мне пришлось идти в обход, пробираясь в пригород. Стояла жара, палило солнце. Сила звала меня к какому-то неизвестному событию, и я знал, что это знакомство будет значить много для меня. Обойдя город по кругу, я попал вместо, где были знатные дома и виллы с большими заборами. Пройдя по широкой улице вдоль этих богатых особняков, я очутился на площади, где активно шла торговля. Здесь народ окружал с разных стран, было шумно и весело. Мы с Учителем решили понаблюдать.

Наставник видел все, что вижу я. Для людей он был незрим, но не для меня. Он также давал мне задания, как сейчас, я даю тебе каждый день. Учитель и мой небесный отец всегда напоминал концентрировать внимание на ощущениях – это напоминает силу. Когда ты переполнен силой, тебе не хочется ни есть, ни пить. Второе упражнение, которое я делал, заключалось в наблюдении за собой и за окружающим миром. Когда увлекаешься созерцанием, время останавливается, и все существенное становится несущественным.

Возле площади было место, где росли оливковые и еще какие-то деревья. Я расположился там. Мы не привлекали внимание публики и держались в тени дерева, усевшись возле его корней.

После полудня меня, сидящего под деревом, заметила девушка. Она почувствовала интерес ко мне и подошла, протянув руку с фруктом. Я принял угощение и посмотрел в ее глаза, а она посмотрела в мои. Незнакомка смотрела на меня, но видела нас вместе с Учителем. Она села за нашими спинами, ничего не говоря. Наступил вечер, прежде чем она заговорила. «Меня зовут Мария, – сказала девушка из города Магдал-Эль, – мой дом рядом, мы с отцом приглашаем вас. Следуйте за мной». Мы встали и последовали за этой прекрасной особой. Когда нас пропустила стража и мы вошли в зал, она объявила отцу и его гостям, что пришли очень важные люди, которых они ждали всю жизнь. Присутствующие увидели только меня, несмотря на то, что Учитель был рядом. Для меня Наставник был столь же реален, как любой человек в том зале. Но Учитель был в другом тонком мире и одновременно в том, в котором был я. Меня усадили за стол по правую руку от хозяина дома. Отец Марии был рад, но не удивлен. Все было похоже на то, что меня, действительно, здесь ждали. Мне поставили блюда, и праздник продолжился.