– Как прошел день, папочка? – такой естественный вопрос, и в нем – любопытство – ну как же, утром Слорр довольно долго рассуждал перед своими девочками (за завтраком были Ирма, Ирен и Ната), как важна сегодняшняя встреча с префектом палубы B.

В первоначальной структуре корабля должность префекта палубы не предусматривалась, у каждой страты имелись свой командир в чине лейтенант-коммандера, варент-офицеры, служба безопасности. Вся эта военная организация замыкалась на Мостик. Но жизнь в корабле-ковчеге оказалась куда сложнее, чем это виделось с Земли, никто не мечтал начать и закончить свой путь в военном поселении. После подавления бунта второе поколение создало советы палуб и должности выборных префектов. Для решения важных вопросов собиралось общее собрание палубы, куда приходили все, начиная с четырнадцати лет. В итоге образовались две структуры – военная и гражданская – и их тайная борьба служила источником постоянных интриг, а порой и открытых столкновений, но в то же время своеобразными чашами весов, качелями, на которых почти что ради забавы раскачивалась жизнь корабля. Это вносило в однообразность бытия некоторое разнообразие. Скука убивала куда чаще, нежели аварии изношенного оборудования. В итоге лейтенант-коммандер превратился просто в лейтенанта, возглавлявшего службу безопасности на палубе, отряд охраны и службу спасателей. А все остальное управление палубой перешло к префекту.

Натали перегнулась через стол и чмокнула отца в щеку.

В ответ он указал на кресло напротив.

– Все утонуло в говорильне, – буркнул Слорр, мрачнея. – Такое впечатление, что бэшников вообще не интересуют наши разработки по новым материалам. Их главная забота – безопасность биосферы Корабля, чтобы мы тут все не сдохли и жили долго и несчастливо. А сами они не предоставили ни одной новой теории. Ни одной! – префект поднял палец и повел им из стороны в сторону. – Мы батрачим на этих надутых бездельников. Но… – он сделал угрожающую паузу. – Речь сейчас не об этом, сейчас вот о чем речь. Расскажи-ка мне, дорогая, что ты там со своими дружками-переростками учудила в наблюдательной Утки?

– Утка? Ты называешь ЭТО Уткой?

– А ты прежде не слышала такое сокращение?

– Я бы назвала это адом.

– Так что вы там натворили, мои резвые бесята?

Ната кивнула, давая понять, что вопрос резонен, сделала паузу – не так легко признаваться, что ты напала на служащих корабля, пусть даже это утко-бесы (отличная кликуха, так и буду их звать, – решила Ната).

Слорр тем временем включил последний отрывок записи, и Ната со стороны увидела крупным планом свое лицо – выражение ярости настолько исказило черты, что она едва себя узнала.

– Ну, я тут точно фурия, – фыркнула Ната. – Вид жуткий. Если попадет в лицейский чат, все обделаются от страха.

– Попытка отвлечь не засчитывается. Жду объяснений. – Слорр по давней привычке сцепил пальцы в замок.

– Мы спасли парня от смерти.

– Это я понял. А подробнее?

– Да все просто: пошли позырить на утиль. А там вместо гроба – какая-то бочка, и в ней живой человек. Его собирались живьем разрезать и бросить в утилизатор. Мерзость! Так поступают только приматы.

– Дорогая, мы все приматы, – напомнил Слорр.

– Ну да, конечно, это я чтоб помягче. А вообще звери.

– На тебе взыскание, дорогая моя приматка, иными словами, строгач. Ну да ладно, дальше.

– А потом я, считай, пригласила его в гости.

Слорр закусил губу, изобразил задумчивость.

– Как получается, что в утилизатор отправляют живых людей? – возмутилась Ната: нападение – лучшая защита, отец внушал ей это не раз, и она успешно применяла его тезисы на практике.