– Артём, пионервожатый шестого отряда, – вожатый протянул руку Маше.

– Извините, но я рук ещё даже не успела помыть.

– Ничего страшного, с микробами вкуснее, – Артём улыбнулся, и Маша всё же пожала ему руку.

– Пойдёмте, я вам здесь всё покажу и расскажу.

Ребята и Маша отправились вслед за вожатым.

– Это его превосходительство Мойдодыр, святое место, можно сказать, обряд перед принятием пищи, который должен пройти каждый пионер, давший клятву партии. Чего стоишь, давай приступай драить свои клешни, – обратился Артём к Сереку, стоя возле общего умывальника.

Серек, включив кран, тщательно вымыл свои руки с хозяйственным мылом, все остальные ребята также приступили к умыванию.

Кирилл уже было направился к столу, как его остановил голос вожатого шестого отряда.

– Куда, а высушиться?

– Высушиться? Да здесь полотенец нет.

– Держи, – Даниил протянул своему брату салфетку, взятую со стола шестого отряда, находившегося неподалёку от умывальника.

– Вы откуда такие тёмные? – спросил Артём.

– Мы с Поволжья, – вытирая свои руки, ответил Кирилл.

– Чук и Гек в самом деле, вон, видите, на стене висит аппарат? – Артём выхватил из рук Кирилла салфетку и выбросил её в урну.

– И что?

– Руки свои поднеси к нему. Куда ты целишь, да не наверх, недотёпа!

Ребята из шестого отряда начали посмеиваться над Кириллом.

Помочь Кириллу вызвалась Саша, она опустила его руки под сушилку, и та начала их обдувать. Артём покачал головой.

– Ваш стол находится сразу за нашим, здесь расположение столов такое же, что и корпусов, так что ошибиться трудно.

– Спасибо вам, Артём, – поблагодарила своего коллегу Мария.

– Да не за что, рад помочь, и больше не опаздывайте, Чернобров не любит, когда нарушают его распорядки.

Седьмой отряд принялся за еду. На вытянутом прямоугольном столе стояли различные блюда из представителей морской фауны. Первое, второе и третье, блюда на любой вкус, наесться можно было вдоволь, но ребята скучали по домашней пище. Только один Борис пристрастился к местным деликатесам. Борис попытался выменять у своих товарищей устриц в обмен на колбасу.

– Четыре.

– Три!

– Четыре, Гоцман.

– Три, и это мое последнее слово, Ковальков, будешь торговаться ещё, дойдём до двух.

– Гоцман, я до половины её доел.

– Две.

– Ты издеваешься?

– Она покусанная, это первое, а второе – ты её с самого Волгограда вёз.

– Йозик, не вёз, я летел с ней.

– Нам нужен независимый эксперт. Саша, иди сюда.

Александра на время покинула своих подруг, чтобы провести независимую экспертизу.

– Держи, – Борис передал полпалки колбасы Александре.

Та, понюхав её, сморщила лицо и незамедлительно вернула колбасу хозяину.

– Одна, – понизил ставки мудрый Йозик. Борис, с жалостью посмотрев на колбасу в последний раз, расстался с ней в обмен на устрицу. Получив недоеденную колбасу, Йозик отрезал надкусанную часть, и тут же ребята поспешили к нему с пустыми тарелками. Первой, кто поднесла свою тарелку, была Александра.

– Это заговор против человечности. Так нечестно! – обиделся Борис.

– А есть колбасу под подушкой, значит, честно, Ковальков, да? – с набитым ртом спрашивала Саша.

Через некоторое время внимание всех отрядов перешло на самого яркого представителя лагеря, которого обступили со всех сторон. Им был чернокожий высоченный, худой кубинец. Первой, кто заметил представителя дружественной страны, была Ирина, в своей жизни она ещё никогда не встречала чернокожих людей. Вытянув руку, она направила в его сторону указательный палец.

– Ничего особенного, покрасили с помощью гуталина в черный цвет своего товарища и теперь подшучивают над всеми остальными, этот шестой отряд то ещё хулиганьё, – высказался Даниил.