На 59-й минуте игры Павлов перевернул ход встречи, получив в центре поля мяч и в одиночку переиграл половину команды соперника, на подходе к штрафной закрутил мяч в сетку ворот „Динамо“. Бело-голубые попытались контратаковать, с помощью многоходовых комбинаций врывались в штрафную „Спартака“, но Адыгов был надёжен.
И на 88 минуте Павлов с разрезающей передачи Шалимова, забил второй гол, лишив „Динамо“ кубковых надежд. Однако триумф „Спартака“ омрачился тяжелейшей травмой главного игрока матча. Павлова уже в следующем розыгрыше мяча попытался остановить защитник бело-голубых и применил запрещённый подкат, нанёсший игроку жуткую травму, которая скорее всего вынудит талантливого игрока завершить игровую карьеру…»
Прямо в статье имелись новые фотографии – корчащийся от боли Павлов неподалёку от центра поля, стычка игроков, держащийся за голову Бекасов. И отдельно – комментарий руководства: «не стоит делать скорых выводов, Павлов обязательно вернётся в строй».
Я дочитал статью, испытывая престранные ощущения. С одной стороны я первый раз видел 11-го номера красно-белых, но с другой четко понимал – это и есть я.
Вгоняло в тупик и то, что никакого Павлова, игравшего за Спартак, я не знал. Да и в сезоне 1989 «Спартаком» руководил Татьянцев. Вот так дела! Однако факт на лицо – статья «Советского спорта» окончательно убедила меня в реальности происходящего.
– Мы сообщили от травме Алле, – заговорил Лёня, когда увидел, что я закончил чтение.
– И что она? – на автомате уточнил я, хотя не знал о ком речь.
– Ванек… – администратор аккуратно взял мою руку, заглянул в глаза. – Ты же знаешь, что Алла всегда была стервой, пусть и чертовски красивой. В общем, твоя жёнушка решила, что проведёт свой отпуск в Сочи до конца.
– Ясно.
Вот тебе и новая подробность – оказывается у бывшего обладателя этого тела стерва-жена. Вообще конечно я никогда не любил стерв, но всегда признавал, что они чертовски хороши в постели. Теперь же, когда появлялись новые подробности так скажем физиологических возможностей нового тела, я отнюдь не прочь красивой жены стервы. По хорошему сексу изголодался за столько то лет.
– И как долго нога будет заживать? – спросил я.
Администратор помолчал. Отпустил мою руку, скрестил руки на груди.
– Не знаю, – честно признался он. – Тебе сделали операцию, а Николай Петрович по своим каналам запросил переслать анализы заграницу в Германию. Там у нас хороший хирург есть, Лиенена из «Боруссии» оперировал в своё время. Помнишь? Двадцать три шва наложили, а он через месяц уже играл.
– И когда будет ответ?
– Ну когда, сам понимаешь, чтобы тебя транспортировать надо разрешение выбить на спецборт… – Лёня плечами пожал. – Не переживай, Николай Петрович лично подключился. Волкову при мне звонил.
– Кто такой?
– Ну как кто – министр гражданской авиации, – пояснил администратор. – Так что пока тут день другой перекантуешься, а дальше в Германию прокатимся. Как тебе кстати палата, а? Заценил, что один лежишь? Не благодари!
В этот момент в дверях палаты появилась сестричка.
– Леонид Анатольевич, вас доктор зовёт. Там результаты какие-то пришли.
– А доктор на больного не хочет посмотреть?
– Там к вам разговор важный… – смущенно пропищала сестричка, косясь на меня.
– Понял – Лёня поднялся с койки, похлопал меня по плечу. – Ты не переживай, начальник наш до генсека доберётся, если понадобиться! К осени уже будешь играть.
Ну и вышел. С врачом поговорить.
Все бы ничего, но врач ждал Лёню прямо возле дверей палаты, а медсестра как будто специально забыла двери прикрыть. Через щёлочку, которую оставила сестричка, я хорошо слышал разговор.