– Кто это?

– Стражник.

На сей раз мальчик удержался от изумленного взгляда, который явно считал неучтивым по отношению к гостье короля. Он мог считать ее темнейшей невеждой, однако не должен был этого показывать. Варго обеспокоенно поднялся навстречу стражнику. До меня добрался его взволнованный голос, пробивающийся сквозь обеденный гул:

– Опять?

– Я отвел его превосходительство к лекарю, он обещал сварить облегчающую боли мазь.

– Хорошо.

Я дождалась, пока стражник выполнит глубокий поклон и двинется прочь из зала, и лишь тогда направилась к королю. Он обеспокоенно хмурился в свой кубок.

– У вашего сына какие-то неприятности?

– Иногда его мучает сильная мигрень, – кивнул Варго. – Примочки Юну помогают, но не сразу и не полностью.

– У меня в рюкзаке лежат таблетки анальгина. Их передали вашему лекарю вместе с другими нашими вещами. Может, Антею выпить одну?

– Спасибо, Кира, – поколебавшись, согласился Варго. – Пусть тебя проводят. Скажешь, я распорядился вернуть тебе все твои вещи. И, кстати, – он заговорщически подмигнул мне буро-зеленым глазом. – Я все равно собирался пристроить тебя к какой-нибудь работе. В замке гораздо скучнее жить, чем тебе кажется, поэтому попросись в помощницы к Юну. Он очень умный человек, и к тебе отнесется без лишних подозрений.

Диника провел меня по винтовой лестнице в холодный подвал, и всю дорогу я придерживала юбку, выучившись на горьком опыте спотыканий. Лекарь Танатра оказался пожилым мужчиной лет шестидесяти-семидесяти, чуть сутулым и полностью седым; его рыхлое тело оборачивал болотного цвета балахон, а костлявые ноги – серые штаны, напоминающие спортивки школьного физрука. Крючковатый нос пытливо уставился в мою сторону. Его рабочий стол с глубокими и не очень мисками, полными разнообразных трав, порошков и жидкостей, находился по центру, а за ним висела соломенная ширма, отгораживающая ряд кушеток с протертыми одеялами. На одной из таких кушеток с закрытыми глазами лежал принц Антей.

– Олег Евг… в смысле Варго убедительно просил вас вернуть мне вещи. Пожалуйста. То есть король Варго, я его гостья, и… – осознав бестолковость уточнения, я вздохнула. – Мои вещи у вас, да?

Перед каждым новым обитателем Трехлистного мира я по-новому терялась, ковыряясь в безуспешных попытках верно угадать необходимую интонацию и обращение. Мое стремление облегчить собственные слова, сделать их доступнее для понимания любого, даже очень странного человека, неизменно оборачивалось их превращением в чертовски неровные и скомканные. Отчаянное желание не отличаться, наверное, только сильнее выделяло меня среди жителей Танатра.

Юну молча указал на валяющиеся неопрятной кучкой походные рюкзаки. С ними он явно еще не разбирался, строгим голосом велев Райлону бросить их там, где они не помешают ему заниматься более нужными делами. Я выпотрошила свой рюкзак, сокращая таким образом время поисков косметички в дебрях наспех рассованных вещей, и извлекла из нее упаковку нужного лекарства. Две пары пристальных глаз следили за каждым моим действием: Диника смотрел с любопытством, а лекарь – изучающе-недоверчиво.

– Принц Антей, – позвала я, осторожно приблизившись к больному. – Принц, проглотите это и запейте водой. Вам очень быстро полегчает.

Он сощурился, приоткрыв стеклянные глаза. Видимо, сделать это ему стоило немалых трудов.

– Ваш отец послал меня. Я знаю, о чем говорю. Выпейте.

Юну деловито вынырнул из-за моего плеча и протянул Антею глиняную кружку, полную воды. Я пропустила его вперед и скромно присела на свободный стульчик, приютившийся между кроватями. Лекарь ободряюще кивнул принцу, когда тот закончил крутить в руках маленькую белую таблетку, и Антей с опаской поднес ее ко рту. Затем он вновь уронил веки, заполняя подземный госпиталь своим прерывистым дыханием. Юну долго стоял над ним, минут десять, никак не меньше; наконец принц задремал, и лекарь, удостоверившись в стабильности его состояния, опять уставился на меня. Он боком обошел свой кабинет, косясь через плечо, велел Дине выйти и лишь тогда заговорил: