Семьи в потоке часто снимали дома или выкупали по низкой цене, ремонтировали их и продавали, обычно конфликтов с местными жителями не было, но слухов о коммуне ходило много. Если жители все же были против их остановки, то коммуна устанавливала шатры неподалеку от города и покидала место через несколько дней.

Путешествия с каждым годом Мосс давались все тяжелее, как будто каждый пройденный километр лишал девушку сил, которые не спешили восстанавливаться. Со временем поток перестал так часто отправляться в странствия, сейчас все семьи около года проживали во Фроколте.

– Какое-то глупое название для города – Фроколт. Мы побывали в стольких красивых местах, а вы хотите остаться в Фроколте, – этот спор происходил уже не в первый раз, но Троф все не унималась, Слома вздохнула.

– Если тебе так не нравится Фроколт, то мы можем тебе отдать одну повозку, и ты отправишься дальше с коммуной.

– А как же вы?

– Милая, нам тут нравится. Сестре здесь твоей будет хорошо, спокойный маленький город. Долгие переезды ей лишь вредят, может, ей легче станет хоть немного, – усталость в глазах матери прерывала Троф от дальнейших споров.

Троф знала, что мать права. Сестре не нужен был весь мир, ей просто нужно было что-то свое, что могло бы закрыть ту черную дыру, подарить хоть немного теплоты, которую она потеряла в детстве. Родители не могли проникнуть внутрь, Троф же не пыталась.

Троф нравилось отправляться в путешествия с коммуной. Хотя многие жители городков осуждали ее родителей за таскание маленьких детей по всему миру, Троф не видела в этом ничего плохого. Она была знакома с такими уголками мира, которые многим и не снились, они даже не знали, что такое может существовать. Лишения порой выбивали их из жизни, малое количество денег, вечный поиск жилья, частые болезни, но они все равно продолжали свои странствия, и такую цену они за это платили исправно.

Родители Троф были трудолюбивыми людьми. Мама умела шить, ее платья имели успех в городах, в потоке только у нее заказывали свадебные платья. Отец же был хорошим плотником и любил мастерить. Ремонт повозок коммуны лежал на его плечах, со временем у него появился помощник в виде сына пекаря из недавно присоединившейся семьи к их коммуне.

Мама пыталась научить Троф шить, но она не была достаточно усидчива. Отец хотел показать ей, как создавать фигурки из дерева, интереса у ребенка это не вызвало. Родители расстраивались, что Троф ничем особо не интересовалась, кроме прогулок по окрестностям, им хотелось, чтобы у Троф был навык, который смог бы обеспечить ей жизнь.

Слома считала, что если бросить путешествия, то и у Троф появится возможность остепениться и найти себя. Но остаться жить во Фроколте? Троф до сих пор не могла в это поверить.

– Может, мои родители тоже захотят остаться? – Миста сидела рядом с Троф на холме, который возвышался над озером, на котором любили рыбачить жители Фроколта.

– Не говори чепухи, твои родители путешествуют дольше моих и никогда не говорили о том, чтобы бросить это. Или ты сама хочешь тут жить? – волосы Мисты отливали золотом на солнце, курносый нос слегка сморщился при словах Троф. Миста сорвала травинку и теребила ее между пальцами.

– Не знаю. Может, ты и права, тут правда особо нечем заняться, если только на рынке продавать овощи с грядок. Но подумай, чем плохо жить где-то постоянно? Возможно, это просто не твой город.

Троф нахмурилась. Миста была права, в конце концов, переезды очень утомляли, и прощаться с близкими людьми и ставшими родными краями всегда тяжело. Все же Троф не хотелось менять привычный уклад их семьи. Для Троф это было единственное, что все еще связывало ее с семьей. Сборы вещей, рассказы в дороге, построение маршрута. Троф смотрела вниз на Фроколт: может, здесь есть что-то для нее? Она взмахнула головой и отбросила этот неприятный вопрос в озеро, пускай он достанется случайному рыбаку и уже мучает его.