– Путница, бери чашку.

Троф взяла белую чашку с золотистой каймой, внутри нее плескалась зеленая жидкость, на чай было похоже, но сомнения у Троф оставались, она сделала маленький глоток. Ее организм наполнила теплота, кончики пальцев стало покалывать, яркая вспышка перед глазами – было последнее, что Троф запомнила перед тем, как потерять сознание.

Трофа очнулась, когда уже начало темнеть. Она обнаружила, что была укрыта пледом, а старушки рядом видно не было. Троф скинула с себя плед и начала нервно оглядываться.

«То, что я осталась жива, это, конечно, плюс, вот только ночью путешествовать на своих двоих не очень дальновидно», – у дороги она увидела уже запряженную лошадь и старушку, которая шла по направлению к ней.

– Наконец-то! А то я думала, что мне придется тебя самой грузить в повозку, а я уже не в том возрасте, чтобы таскать тяжести.

– Что вы сделали со мной?! Что это за напиток был?!

– Чай, обычный чай с щепоткой успокаивающего заклинания, но от этого чай не перестал быть чаем. Ты просто сильно устала, и так сработало заклинание, оно решило, что тебе нужно отдохнуть. Я надеялась, что это не продлится долго. Перекуси, и мы отправимся дальше. Тебе больше нельзя опаздывать, а у меня дела в Сумятице.

Троф послушалась старушку, но от ее еды отказалась в этот раз наотрез. Что теперь поделаешь? Если заклинание решило, то так тому и быть. Троф хмыкнула и продолжила, есть, старушка хитро на нее поглядывала, но разговора не начинала.

Через час они снова тронулись в сторону Сумятицы. Троф чувствовала себя, на удивление, отдохнувшей, как будто она несколько дней нежилась в теплой дреме и ничего больше не делала. «Может, этот чай и не так плох». Наступила ночь. Троф потрогала браслет, он не обжигал ее больше, а краснота под ним прошла, он мигал. Мигал? Нет, скорее, пульсировал слабым светом, Троф это успокаивало.

– Браслет больше не жжет? – Троф пожала плечами на вопрос старушки.

– Нет, он лишь светится.

– Он не будет тебя больше обжигать без веской причины.

– То есть до этого причина была веской? – Троф вскинула руки от досады – вот еще, браслету ли решать, делать Троф больно или нет.

– Видимо, я не знаю, что на уме у браслета.

– Странно, вы вроде бы нашли общий язык.

– Вещи мне не близки, чтобы с ними часто беседовать.

– А заклинания?

– У заклинаний есть свой характер. Вещь на то и вещь, она берет сначала часть своего создателя, а потом уже часть своего хозяина, вещам нельзя доверить свои секреты, они их просто не поймут. Заклинания же своенравны, они могут услышать тебя, поспорить с тобой, могут вовсе отказаться действовать, с ними уютно. Они создают, даже когда что-то разрушают, но без отваров они бесполезны. Лишь травы делают их настоящими, но все же не всесильными.

– Может, на нем заклинание, он же светится? Хотя для его создания использовались самые обычные нитки.

– Нитки-то обычные, а мастерица свое дело знала, она умеет договариваться с вещицами.

– Мастерица? Она, что ж, заклинания может накладывать?

– Конечно нет, глупости не говори, путница. Просто браслет делался специально для тебя, с мыслью о тебе и с какой-то целью, заклинания тут совсем ни при чем. Вещь просто взяла часть своего создателя и соединила ее с твоей энергией, поэтому он и сверкает. Он должен тебе помочь.

– Помочь в чем?

– Откуда мне знать, путница? Надо было спросить у самой мастерицы.

– Я не подозревала, что это может быть необходимо. Он казался мне обычной вещицей.

– Может, он обиделся? Не очень приятно, когда тебя недооценивают.

– Да, за это действительно стоит меня обжигать.

– У вещей бывает отвратительный характер, как и у людей.