Лучи не грели… Они не давали чувства наступления нового дня. То самое странное чувство, что осталось со мной по сей день.

– Сказка “О Глупом Мудреце и Говорящем Огне”, – прочитала название Джил. – Эби она нравилась даже спустя многие годы. Мы так и не смогли продать эту книжку даже во время благотворительности. Она не позволяла. А вот теперь… случайно нашла эту забытую вещицу под её кроватью.

Не став вчитываться в написанное, я аккуратно положил книгу на стол. Тяжело выдохнув и, набравшись смелости, я, наконец, спросил то, что не давало мне покоя днями и ночами:

– Как она умерла?

Зная лишь общую информацию об обстоятельствах смерти Эбигейл, я не стал интересоваться подробностями по телефону, чтобы не травмировать сестру ещё больше. Но мне нужно было знать. Думаю, Джил и сама понимала. Говорить об этом ей было настолько же больно, насколько мне было больно спросить о таком. Но, переборов себя, она всё же начала рассказ. Всё равно рано или поздно я бы узнал. Не от неё, так от полиции.

– После твоего ухода, она профессионально занялась скалолазанием. Больше всего её привлекала Разбитая Гора, что недалеко от Траумферга. Говорила, что там приятная атмосфера. И вот недавно решила забраться туда в очередной раз. Но… сорвалась и упала. Это всё.

– Ты чего-то недоговариваешь, Джил. Можно узнать про…

Её лицо резко напряглось, и она выпалила:

– А тебе не приходило в голову, что я не хочу рассказывать о том, как нашла обезображенный труп своей сестры в горах?!

Я сразу же извинился и отвёл взгляд от сверкавших глаз Джил. Я знал, что ей нужно время. Это произошло слишком внезапно и у всех нас навсегда останется от этого душевный шрам. А пока что… я не хотел трогать свежую рану.

– Забудь! – выдохнула та, – Похороны через два дня. Я давно продала вещи из твоей старой комнаты, поэтому тебе придётся ночевать в отеле. Если что, одолжу денег.

– Всё в порядке.

После этого она быстро собралась, оставила мне запасные ключи от дома и ушла распоряжаться приготовлениями к грядущему трауру, сказав, что скоро вернётся. Я вновь остался наедине с собой. В тихом обветшавшем доме.

– Прямо как в детстве, – прошептал я, присев за обеденный стол. – Только теперь мне не нужно играть в твои дурацкие салочки. Да, Эби? Но я так и не сказал тебе, что они не были столь дурацкими…

Казалось, что это было вчера. И от этого на душе становилось ещё тяжелее.

Грустно посмотрев на потрёпанную книжку перед собой, я ощутил, как душа разрывалась на части. Я не успел увидеться с Эби. Не успел попрощаться или увидеть её открытую улыбку ещё раз. Ведь мы всегда были вместе. Одни против этого холодного безразличного мира. Три мушкетёра, которых отныне стало два.

– Сказка о глупом мудреце по имени Тисс Васс и говорящем пламени, – внезапно припомнил я сюжет истории.

Решив попрощаться с Эбигейл хотя бы так, я взял книгу в руки.

Но некоторых страниц не хватало. Большинство текста и картинок оказался замазан чёрной краской. А на последней странице этой же краской был нарисован глаз, заключённый в круг.

Жутковато. Джил бы такого не сделала с важной для покойной сестры вещью. Я мог лишь предположить, что это сделала сама Эби, но… зачем?

“Старик и его книжная лавочка!” – снизошло на меня озарение.

Там должна была быть эта сказка, чтобы я смог прочитать её. Я собрался, в привычной для себя манере проверил два раза запер ли за собой дверь, и побежал к тому причудливому старику.

Он с радостью меня принял. В его лавочку редко кто заходил. Может ему было просто одиноко.

– Да, да! – метался старик между полками, – Есть такая сказка! Секунду! И вот оно!