Среди большинства из 500 специалистов (экспертов), привлекавшихся до сих пор к работе в ЦСР, формируется негативное мнение о Фонде, вызванное контрастом масштабного «замаха» и «одноразового использования». Если в ближайшее время не произойдет восстановления востребованности экспертов, их разочарование достигнет СМИ, и преимущественно позитивный имидж ЦСР изменится на негативный.
Отраслевой (экономический) ЦСР – повторение пройденного, дублирование имеющихся структур.
Вывод: необходимо сохранить ЦСР в «домайском» виде, сохранив статус федеральной независимой экспертной площадки, к мнению которой прислушивается власть.
С этой запиской я направился к С. Павленко, который теперь был руководителем аппарата А. Кудрина. Сергей Юрьевич со мной согласился, обещал поговорить на эту тему «с кем надо», но рекомендовал параллельно использовать и другие каналы доступа «к кому надо».
После этого я напросился на встречу к ранее активнейшему эксперту ЦСР, а в тот момент советнику президента А. Илларионову. Принял он меня очень хорошо, доводы воспринял и забрал Записку «для дальнейшей работы».
Спрашивать моих союзников, как продвигаются дела, я счел не этичным, но, учитывая, что никаких изменений не произошло, получается, что аргументы Г. Грефа оказались весомее.
Все складывалось так, что или надо было искать «кайф» в другом месте, или, как выражаются специалисты в этой области, просто «завязать».
К концу 2000 года я мирно «съехал» из уютного здания на другую «квартиру»…
Коэффициент везения
Не один десяток раз, особенно после публикации «Стиптиза…», мне в разной форме задавали один и тот же вопрос: вы везучий? Мне очень трудно самому на него отвечать. Как скалькулировать: что заработано «потом и кровью», а что появилось нежданно-негаданно.
К тому же по своему характеру я стараюсь не зацикливаться на неприятностях, а преодолевать их и идти дальше. Отсюда, особенно со стороны, создается иллюзия постоянного движения по гладкой и твердой дороге.
Наверное, самый близкий к истине ответ на заданный мне вопрос дали Светлана Федотова и Иван Колпаков:
«Если где-то на небесах есть бог, который отмеряет мензурками и мерными чашками людям то, что им причитается, то он явно не равнодушен к профессору Сапиро: он грузит ему горе и радости железнодорожными составами.
Его триумф видят все…
Его горя не видит никто. Поэтому и кажется, что его путь усеян только розами, с которых предусмотрительный мажордом срезал шипы»[35].
Года три назад, прочитав в «Стриптизе…» мои размышления о карьерных траекториях, один из героев этой книги и мой давний друг Владимир Мовчан сформулировал интересную задачу: «Человека с малолетства воспитываем и учим строго «по науке», нацеливаем его на взятие конкретной высоты. При этом он принимает правила игры и делает все, что следует. Делает не из-под палки, а с воодушевлением…
Вопрос: какова вероятность того, что он достигнет поставленной цели?»
Насколько я знаю Владимира Петровича, если он задает вопрос, то он уже имеет два-три варианта ответа на него. Но размышляет при этом: а вдруг есть еще четвертый, пятый?..
Не знаю, в первую или вторую группу попал мой ответ, но был он следующим: действуя «по науке», наш «соискатель» имеет больше шансов достичь желаемого, чем его конкурент, пренебрегающий опытом других. Если, скажем по-военному, он метит на генерал-полковника, то очень высокая вероятность, что полковника он получит. Три последующие звезды на его погонах могут появиться, если ему повезет.
Прежде всего, персонально.
Вариантов персонального везения (не везения) множество. Например: