Можно списать эти публикации на ангажированность прессы или обиды отдельных политиков[30]. Но это было бы необъективно: оснований для критики в наш адрес хватает.
1. Правительство как орган управления не формализовало систему взаимодействия с Чеченской Республикой. Хотя Вы устно закрепили координацию действий правительства по Чеченской Республике за Минрегионнацем (21.05.98), это указание не получило нормативно-организационного подтверждения. Поэтому инициативные действия Минрегионнаца в этой сфере воспринимаются как самодеятельные, не базирующиеся на соответствующих полномочиях. В случаях, когда чеченское руководство выходит непосредственно на правительство, Минрегионнац к переговорам не привлекается и даже не информируется…
Несмотря на мои неоднократные предложения регламентировать обсуждение вопросов Северного Кавказа, Чеченской Республики у председателя правительства, ни одной встречи так и не состоялось…
2. Правительство теряет политическое влияние в сфере ответственности Минрегионнаца, уступая Администрации Президента и Совету безопасности не только бесспорно принадлежащие им функции определения стратегии и контроля, но и подготовки, проработки решений, оперативного управления процессами в рамках принятых решений.
Считаю такое положение недопустимым по ряду причин:
– Администрация Президента является по отношению к правительству структурой более высокого уровня – «заказчиком», а не «исполнителем»;
– при любом распределении полномочий президентский статус администрации предопределяет возложение ответственности исключительно на правительство. Что должно компенсироваться наделением правительства адекватным объемом прав.
Такая постановка вопроса нашла понимание у первого заместителя главы Администрации Президента В. В. Путина. Однако в связи с его новым назначением[31] было бы целесообразно вернуться к вопросу распределения функций на Вашем уровне с последующим документальным оформлением.
Убежден, что, несмотря на всю сложность задач, стоящих перед министерством, при должном внимании к ним руководства правительства они поддаются решению.
С уважением,
Министр
Е. Сапиро.
июль 1998 г.
Когда, подкрепив очередной визит руководству соответствующей челобитной, я подолгу ожидал ответа, то и дело вспоминались слова популярной шуточной песни нашей молодости:
23 августа после дефолта правительство С. Кириенко в полном составе было отправлено в отставку. С момента его образования до отставки прошло ровно пять месяцев.
Для сравнения: правительство России Александра Керенского продержалось во власти чуть меньше 8 месяцев (с 16 марта по 8 ноября 1917) и навсегда вошло в историю под названием «временное».
Указом президента все министры были отправлены в отставку, но на них было возложено временное исполнение обязанностей «до особого распоряжения». Начался новый для моей биографии период – «пребывания в невесомости».
Одновременно с отставкой премьер-министра С. Кириенко и его кабинета указом президента Ельцина и. о. председателя правительства был назначен В. С. Черномырдин. Его руководитель аппарата И. Шабдурасулов начал формирование нового кабинета, но В. Черномырдин не получил поддержки Государственной думы.
11 сентября Государственная дума поддержала кандидатуру «компромиссного» премьера – Е. М. Примакова. Была определена структура правительства, в которой Минрегионнац был разделен на два министерства: региональной и национальной политики. 18 сентября первым заместителем председателя правительства, курирующим региональную и национальную политику, был назначен губернатор Ленинградской области В. Густов. Мы были знакомы: в Совете Федерации он был членом «моего» – экономического – комитета. Через пару дней после его назначения я зашел к нему и без всякой дипломатии задал вопрос: есть ли у него «свой человек» на министерство региональной политики (на «чистый» Миннац я бы не пошел ни при каких обстоятельствах). В. Густов ответил, что такая кандидатура есть: его заместитель В. Кирпичников.