Поэтому убийство царской семьи не было для Ермакова чем-то из ряда вон.

После расстрела Романовых Ермакову пытались найти место и должность, которые бы соответствовали его роли в историческом событии. Но продвинуть лихого Петра по карьерной лестнице оказалось очень сложно по причине его абсолютной безграмотности и хронического алкоголизма. Сначала Ермаков работал простым сотрудником органов в Омске, затем – в Челябинске и Екатеринбурге. В 1927 году стал инспектором уральских тюрем. И так рьяно инспектировал вверенные ему учреждения, что получил звание ударника труда, грамоту и наградной браунинг.

В 1935 году он стал членом научного общества при Свердловском областном музее революции. Поэтому, как уже упоминалось, разъезжал с лекциями о расстреле царской семьи. Но постепенно спился. Ермакову стало не до лекций. Покушать он заходил в столовую-распределитель для ветеранов революции. А выпивать наведывался в пивные. Приходил и приказывал буфетчику: «Наливай!» Когда с него требовали плату, он возмущался: «Я один всю царскую семью убил! А ты мне пива налить не хочешь?»

Также Ермакова не раз видели на паперти единственной в Свердловске действующей церкви: цареубийца жалостливым голосом просил милостыню. Умер он в 1952 году от рака в больнице, которая располагалась по соседству с Ипатьевским домом.

Павел Медведев был начальником конвоя, охранявшего Романовых. Во время расстрела он, по свидетельству коллег, повёл себя «странно», хотя был «опытным большевиком» – «Упал, потом стал на четвереньках выползать из комнаты. Когда товарищи спросили, что с ним (не ранен ли), он грязно выругался, и его стало тошнить…»

После казни Медведев несколько замешкался: оставался в Екатеринбурге, когда белые уже хозяйничали на окраинах города. Бежал, но был пойман одним из отрядов Колчака. Его допросили с пристрастием. От убийства царя Павел яростно открещивался. Тем не менее колчаковцы отправили его за решётку – дожидаться следствия. Но его Медведев так и не дождался: заболел свирепствовавшим в то время сыпным тифом и умер прямо в камере.

Ещё один участник расстрела, сотрудник областной ЧК Михаил Медведев (Кудрин), прожил очень долгую и успешную жизнь. Именно он начал стрелять конкретно в Николая II, не дожидаясь, пока Юровский повторит приговор (с первого раза обречённые на смерть не поняли, что именно с ними собираются сделать). Из револьвера Медведева в самодержца было выпущено сразу пять пуль. Примеру нетерпеливого чекиста последовали и все остальные, буквально изрешетив тело уже мёртвого царя.

После «спецоперации» Медведев стал членом коллегии УралоблЧК. А в 1938 году был назначен помощником начальника 1-го отделения отдела Особоуполномоченного в НКВД СССР и на этой должности дослужился до звания полковника. При Хрущёве ему была назначена большая персональная пенсия. Медведев-Кудрин был вхож в высшие круги власти, поэтому жил безбедно. И похоронен был на престижном Новодевичьем кладбище с воинскими почестями. Самое ценное, что у него было, он завещал передать своему благодетелю – Никите Хрущёву. Сын Медведева-Кудрина написал руководителю страны письмо:

«Умирая, папа просил поздравить Вас 17 апреля 1964 г., в день Вашего 70-летия, пожелать доброго здоровья и лично передать Вам от его имени в подарок историческую реликвию нашей семьи – пистолет системы „Браунинг“ № 389965, из которого отец в ночь на 17 июля 1918 года расстреливал в Екатеринбурге последнего русского царя Николая Второго (гражданина РомановаН.А.) и его семью».

Кроме браунинга Медведев-Кудрин поручил сыну вручить главе государства рукопись мемуаров о расстреле царской семьи – «Сквозь вихри враждебные». Но воспоминания убийцы не были опубликованы.