Я пошел работать в колхоз, другой работы в селе не было. Вначале я работал на заготовке сена. Как началась уборка зерна, меня поставили работать на соломокопнителе. Солома из комбайна попадает в соломокопнитель и моя задача вилами солому равномерно рас-пределять, а как наполнится полный соломокопнитель, нажимать на педаль, и стог соломы остается на поле. Работа очень пыльная. Работать можно только в закрытых очках, иначе глаза засоряются и ничего не будет видно. Работаешь на солнце, весь мокрый, а пыль и мелкая солома (полова) прилипают к телу. Вначале мы работали вдвоем, стояли с вилами по обе стороны соломокопнителя. Сутки выстоять невозможно. Мы поделали длинные черенки у вил, чтобы можно с одной стороны равномерно распределять солому по всему соломокопнителю. Стали работать по одному. Кругов пять проедет один, потом другой. Когда отдыхаешь, можно стряхнуть с себя пыль, до пояса раздеться и обмыться. Становится легче, и быстрее отдохнешь.

Кончилась уборка и меня послали работать на заготовку силоса. Я стал уже членом небольшого коллектива. А в коллективе необходимо подчиняться общим правилам. Правила были такие, кроме тяжелого труда, совместный отдых после работы, как они называли, снятие трудового напряжения.

За день шофер, который возил силос от комбайна, один рейс делал левый, то есть продавал. На деньги покупал водку и закуску, и после работы была коллективная пьянка. Мне это страшно не правилось, но отказываться нельзя. Коллектив не поймет. Такая перспектива жизни меня не устраивала. Но что делать? Из села не уедешь. Нет паспорта, тем более военкомат меня уже взял на учет, никуда не отпустит. Приближался сентябрь месяц, начало занятий в школе. Мои родственники начали уговаривать продолжить учиться, а значит, идти опять в девятый класс. Отец сказал: «Пока я работаю, учись. До армии ты должен закончить школу».

Мама видит, что я каждый день прихожу домой с работы выпивший, не ужинаю. Утром выгляжу плохо, ведь я раньше вообще не пил. Даже в компаниях я старался уклониться от употребления алкоголя. Она тихо сказала: «Иди учусь, иначе ты пропадешь».

Резкое письмо прислал Николай, обвинил меня в трусости, малодушии, резко критиковал, чтобы я обязательно продолжил учебу.

Мне было стыдно появляться в школе, ведь я считался хорошим учеником, на собраниях критиковал неуспевающих, а сам оказался двоечником. Еще мне не хотелось встречаться с моей любимой девушкой. Решение надо было принимать, ведь не обязательно учиться в институте, надо просто окончить школу, пойти в армию. Жора съездил в школу, поговорил с директором, с новой учительницей по литературе, она обещала научить меня писать сочинения на положительную оценку.

В середине сентября я появился в школе. Никакого особого внимания к себе я не почувствовал. Хотя у меня была квартира, я каждый день ездил домой. В школу приходил к началу занятий и после занятий сразу уезжал домой. Возил с собой только тетради и художественную книгу. На переменах и из класса не JA выходил, читал книгу и на некоторых уроках.

Первый месяц меня не спрашивали, как будто меня не было. Сидел я на последней парте с Гришей Голубевым, с которым жил на квартире. Лишь сестра Тамары проявляла ко мне интерес. Она часто подходила ко мне и просила что-либо объяснить по математике или физике. Она была очень милая девушка с карими глазами и совсем не похожа на сестру.

Только учительница по литературе не давала мне покоя, спрашивала меня чаще других и внимательно слушала ответы. Пришло время писать первое сочинение. Я дома его написал, собрав все свои знания, и выучил наизусть. В классе я его писал спокойно, но в конце отвлекся от прежних мыслей и окончил его уже после звонка. Проверить не успел. Через два дня учительница принесла сочинения. Всем раздала и сказала, кто какие оценки получил. Мне сочинение не отдала. Потом отдала: «Теперь послушайте сочинение вашего товарища». И прочитала мое сочинение. В конце урока попросила меня зайти к ней в кабинет. После уроков я зашел к ней. Она сразу сказала: «Ты успокойся. Ничего страшного, что ты остался на второй год. Это была допущена страшная несправедливость. Я как увидела твой табель за год, не могла поверить своим глазам. Давай об этом забудем и начнем работать». Потом она сказала, что Чехов писал безграмотно и многие писатели, и всё же они были гении, Пушкин имел двойки по математике, и переходил из класса в класс. Виноваты наши драконовские правила в школах. Успокоив меня, она стала анализировать мое сочинение: «По содержанию оно смело написано, хорошо. Но посмотри, на первых трех страницах нет ни одной ошибки. Почерк ровный, спокойный. А дальше ты куда-то спешишь. Увлекаешься быстрее выразить свои мысли. Рука не успевает за твоими мыслями, ты теряешь внимательность, и твой ум работает только на выражение твоих мыслей. Ты в словах пропускаешь буквы, не дописываешь окончания. Слово тебя уже не интересует, ты погружаешься в выражение своих мыслей. Вот отчего все твои беды. После такого сочинения необходим хороший отдых, и толь ко потом проверять. Если ты будешь и дальше так писать, положительных оценок тебе не видать. У тебя взрывной характер. Если твои мысли взорвались, ты контроль теряешь. Твоя рука должна автоматически правильно писать. У людей способных по грамматике так и бывает, они пишут грамотно, не зная ни одного правила. Но у тебя способностей по грамматике нет. Тебе надо контролировать написание слов. Как научиться писать грамотно, даю совет.