– Как?! – удивилась Лена. – Мне казалось, под сорок!

Александр посмотрел на девушку с укоризной: всё это время он ориентировал районных товарищей на сорокалетнего бомжа.

По темноте – хоть выколи глаз! – они отправились к теплотрассе, но ничего там не разглядели и снова вернулись в отделение. Там Александр передал Лену в руки следователю, которому пришлось вкратце изложить события вечера. Потом все вместе отправились осматривать место происшествия.

– Смешно будет, если ворота закрыты… – сказала Лена, когда все уже сели в машину.

Ворота действительно оказались закрытыми, скамейку фотографировали сквозь решётку, и, конечно же, её не было видно на снимке.

– А чего собаку не взял? – спросил Александр у приехавшего криминалиста.

– А мне её через забор кидать, что ли?! – возмутился криминалист, а Лена, представив себе собаку-летягу, истерично захрюкала, и все посмотрели на неё с сочувствием.

– Ладно, поезжайте составлять фоторобот, а мы тогда к свидетельнице съездим, – сказал следователь.

– Фоторобот? – изумилась Лена. – Велосипеда?! Так у меня фотка где-то была.

– Фоторобот бомжа.

– Я же его и не видела толком!

– Ну, что поделать? Надо!

В одиннадцать вечера Лена оказалась у криминалистов, где у неё наконец изъяли трос и взяли пробу ДНК.

– А волосы у него какие? – допытывался дядечка, специалист по фотороботам.

– Я вроде бы помню тёмные, а отец Пётр говорил, что светлые…

– Отец Пётр? – удивился дядечка.

– Ага, – кивнула Лена, – это возле храма происходило.

Дядечка откинулся в кресле и с удивлением посмотрел на Лену.

– Что? – с вызовом спросила та.

Дядечка покачал головой и вернулся к фотороботу.

– Ну а всё-таки? Если помыть, побрить?..

– Если помыть и побрить, так, наверное, и замуж можно, – устало вздохнула Лена, – но я не помню!

Дядечка оживился, в глазах его сверкнул интерес.

– А что, не замужем, нет?

Лена ответила саркастическим взглядом, а потом скосила глаза на Александра, сидевшего за её спиной.

– Ну как же это вы не помните лицо того, кто вас обидел?

– Я же при этом не присутствовала! А в лица бомжам я не смотрю.

– А как же христианская добродетель? Подавай – и воздастся? Или вдруг он на самом деле принц на белом коне? Стукнется оземь, обернётся красавцем!..

Дядечка откровенно флиртовал, и Лена засмеялась от нелепости происходящего, всё ещё осторожно оглядываясь на Александра.

– В каком состоянии находились, когда видели объект?

– В самом благодушном.

Дядечка захихикал и щёлкнул себя по шее:

– Это, что ли?

– Как смешно! – ответила Лена и показала рукой «косяк».

– Да?! – воскликнул дядечка.

Лена вздохнула.

– Шутка. Почему вы такой неостроумный?

Дядечка смущённо хмыкнул.

После этого Александр довёз Лену до дома, дал номер для связи и отправился продолжать ночное дежурство. Ему ещё предстояло инспектировать ломбарды.

Дома девушке на грудь бросилась зарёванная мама, которая за пять часов Лениного отсутствия успела навоображать маньяков, теракты и дорожные происшествия, оповестила всех родственников и друзей, а потом догадалась позвонить в справочную, где ей сообщили о поступившем от дочери заявлении.

На следующее утро Лена отправилась в храм, к причастию. Спать хотелось невероятно: сказывались и нервы, и вчерашняя усталость, – и во время службы девушка покачивалась с закрытыми глазами. Опер Александр прислал ещё два портрета преступников, которых никто из свидетелей не опознал. Сам он не приехал, хотя накануне и собирался опрашивать нищих.

Лена причастилась, сходила на крестный ход и, выключаясь на ходу, отправилась домой, пообещав приехать к вечерней архиерейской службе, куда наверняка должны были прийти попрошайки, знающие и место обитания Ваньки, и его фамилию.