Делаю небольшую паузу, давая им осмыслить весь масштаб трагедии. 
- Естественно, она будет и далее курироваться сотрудниками фонда. Но они не будут запускать ее в программу, пока она не попросит об этом или не исчезнет. Тогда все документы пойдут в соответствующие органы. 
Смотрю на Софью. 
- Да, всё именно так, - кивает она. 
- Итак, у нас два варианта. Первый — Вадик идет под суд, Катя - в программу фонда. Вы продолжаете многочисленные судебные разбирательства, тратя огромные деньги и уничтожая жизнь своих детей. Все несчастны. Второй - вы отчуждаете спорную землю в наследство общего внука, прекращаете суды, примиряетесь и даете детям жить спокойно, полноценной семьей. Без дальнейших попыток суицида, которые могут закончиться уже не так благополучно. Все счастливы. Даже ваши отцы, которые ДРУЖИЛИ. 
- И сейчас, наверняка, незримо присутствуют при решении судеб своих внуков, - добавляет Софья. 
- Решайте… 
Тишина. Минуты идут. 
Ипишин первым тянет руку Сергею Петровичу. Тот пожимает. 
Мы дружно выдыхаем. 
Перевожу на Софью хищный взгляд. 
Ты не расплатишься, Фея!