«Старый пират» – подумал я, прямо как в мультике «Остров сокровищ», только не толстый, без попугая. На его левой ступне была еще одна татуировка – нарисованный поросёнок или свинья. Облокотившись на руку, он склонился над папиной газетой и внимательно рассматривал фото шхуны на главной странице. Услышав отца, он отвлекся от просмотра и выпрямился.

– Добрый день, – ответил он, широко улыбнувшись, и бросил взгляд на газету, – А я вот тут немного любопытствую. Это ваша?

Его лицо, немного морщинистое, с густыми бровями, показалось мне добрым. «Добрый пират» – мелькнула мысль в моей голове.

– Да, – ответил отец, подойдя к лавке, убрал камень с газеты. – Вы если хотите, возьмите, там, сегодня ничего интересного.

– Спасибо, слишком мелко написано, я без очков только заголовки вижу, – пожаловался старик и, протянув руку отцу, представился, – Михаил Александрович.

Голос у него, как и у всех пожилых людей, был слегка скрипучим.

– Сергей – Кивнул папа.

Они пожали руки и отец сел на скамейку туда же, где сидел до этого. Я же, хоть и не красиво было разглядывать людей, смотрел то на его ногу, то на протез, то на татуировки и остановился только тогда, когда встретился со стариком глазами.

Поймав мой скачущий любопытствующий взгляд, он посмотрел себе на ногу, потом на меня, и словно отвечая на мой немой вопрос, пожав плечами, мол, сам не знаю, как так вышло, сказал:

– Акула откусила.

Глаза мои расширились от неожиданного ответа на мои мысли и разволновавшись я ляпнул не подумав.

– Скорее всего, белая, – утвердительно произнес я, словно поставив диагноз. – Белые акулы они самые большие и опасные.

Михаил Александрович, не ожидавший такого хода моей мысли на секунду замер, а затем рассмеялся. Отец тоже хмыкнул, сдерживая смех.

– Ты бы поздоровался для начала, юный натуралист, – воспитательным тоном сказал он.

– Добрый день, – поздоровался я.

– Ну, 3дравствуй. Здравствуй, друг прекрасный, – еще не отойдя от смеха, проскрипел старик и протянув мне руку еще раз представился, – Михаил Александрович.

– Николай, – ответил я и подойдя к нему.

Хватка, не смотря на возраст у него была крепкая, как у моего тренера по дзюдо. Михаил Александрович пожав мне руку, откинулся назад на спинку лавочки и о чем-то задумался.

Мама так и лежала не подвижно, будто заснула. Папа, достав из газеты средний лист начал мастерить себе из нее шапку. Сегодня его соломенную шляпу забыли дома, а на солнце оставаться без панамы было опасно. Я преступил к строительству грандиозной защитной стены.

Уже через пять минут камни были уложены полукругом. Песок из выкопанного рва, превратился в возвышение за ним, на котором и должен был появиться сам замок.

Сильных волн от проходящих кораблей пока не было, поэтому мне ничего не мешало. Набирая мокрый песок в кулак, я держал его над приготовленной горкой. Из кулака вытекала тонкая струйка мокрого песка, превращая его в красивую башенку. Сколько бы я их не строил, башни никогда не повторялись, может быть только по высоте, но вот форма и узоры всегда были разные.

Сегодня я построил только одну башню. Теперь оставалось только ждать проходящих мимо кораблей, чтобы посмотреть, как будет справляться каменная стена, присыпанная сверху песком.

Посмотрев вправо, моему взгляду предстала приближающаяся баржа, груженная трубами. Волны от барж всегда большие. «Вот и первая проверка!» – подумал я, садясь рядом с замком на песок.

– Это у тебя волнорез? – раздался голос Михаила Александровича из-за моей спины.

– Что? – переспросил я его и вопросительно посмотрел на отца, не понимая, о чем идет речь.