– Инфаркт.

– Точно?

– Точнее скажет вскрытие…

– Он пил из этой кружки.

– Проверим.

В допросную набежала куча народа. Труп в тюрьме! ЧП. Человек, ставший трупом, пытался встретиться с содержащимся здесь предателем. Вдвойне ЧП. Головной боли для многих причастных не на один день.

Только Юре уже было всё равно. Для него всё уже закончилось. Слабенький организм комсомольского активиста не выдержал атаки уже слегка разложившегося препарата «Старичок». Не станет Юра успешным сотрудником МИДа, не получится у него спровоцировать антисоветский мятеж в послевоенной Венгрии, не придётся ему возглавить всесильную организацию, сотрудники которой сейчас столпились над его телом, и не вытащит Юра из ставропольской глубинки на самый верх страны проклинаемого потомками, меченного нечистым «лучшего немца всех времён». Впрочем, будущий «лучший немец» ещё полтора месяца назад оставил этот мир, погибнув при обороне от бойцов РККА Ростовской разведшколы Абвера[38].

8 февраля 1943 года

г. Штеттин, Третий рейх

Симпатичный тридцатилетний гауптманн с чёрными сапёрными петлицами сидел в небольшом уютном ресторанчике и наслаждался ароматным кофе и видом на набережную Западного Одера. До встречи с оберпрезидентом Померании Францем Шведе было ещё достаточно времени. Час с четвертью. Можно ещё раз прогнать в голове полученные от командования инструкции и немножко помедитировать.

Ещё месяц назад гауптманн Пауль Зиберт «служил» в Ровно. Неожиданный вызов в Москву, и гауптманн превращается в старшего лейтенанта госбезопасности Николая Кузнецова[39]. Ли-2 с лесного аэродрома партизанского отряда «Победители» доставил разведчика в Воронеж. Пересадка на другой борт. Ещё полтора часа полёта, и Николай ступил на подмосковную землю. Встречал Николая на подмосковном аэродроме начальник 4-го управления НКВД старший майор ГБ Судоплатов. Неожиданно. То, что рассказал Николаю Павел Анатольевич, было ещё более неожиданным.

Николай уже успел весьма успешно порезвиться по немецким тылам с почти настоящими документами офицера Вермахта. Но новое задание командования на первый взгляд выглядело вообще чем-то запредельным по наглости. На второй взгляд – наглости только прибавлялось, хотя подготовка и проработка задания впечатляла. Совсем недавно НКВД недалеко от Москвы, в Клину, обнаружил фальшивый стройбат, совершенно открыто действовавший в тыловых районах РККА, получавший финансирование, снабжение и пополнение личным составом[40]. Немцы к созданию фальшивой воинской части никакого отношения не имели. Создали её дезертировавшие из РККА офицеры. Трибунал вполне мог быстро решить судьбу этих мошенников-дезертиров. Но кому-то в наркомате в голову пришла идея повторить аферу. Командир этого стройбата со своими подельниками вместо расстрельного подвала отправились отбывать немаленький срок консультантами в ГУГБ. А 4-е управление НКВД принялось готовить пилотный проект создания в Третьем рейхе поддельного инженерно-строительного батальона.

Выбор места, где было бы интереснее всего расположить такую часть и где она бы подверглась наименьшему риску расшифровки. Подготовка документов. Изучение досье на возможных контрагентов. Подбор командных кадров на офицерские должности этого батальона.

Возвращение Николая на оккупированную территорию планировалось на конец января, но 25-го числа отправку притормозили. Появились новые обстоятельства, весьма существенно повышавшие шансы на успех задуманной авантюры. Каким-то образом коллегам из ГРУ удалось взять на крючок нехилую такую рыбку из весьма высоких партийно-государственных сфер Третьего рейха. Новый пакет документов учитывал возможности этой самой рыбки.