Кайра позволила себе непростительную глупость. Оскорбить предводителя росомах, не просто его подчинённого или правую руку. В присутствии его людей и народа Лисбора. Что могло быть хуже унизительной словесной пощёчины? Только то, что она повлекла за собой.

Княжна Лисбора не собиралась сдаваться. Менять своё мнение. Хотя в душе понимала, что именно она – причина пустого кровопролития. Понимание, что именно её народ и семья первыми попадут под удар, пришло с запозданием. Кайра стала исключением своего рода. Когда стоило действовать умом или хитростью, она позволила себе показать крутой нрав и ощериться, забывая, что со стороны выглядит как мелкий щенок, у которого ни когтей, ни клыков.

Никакие слова князя Кадера не могли остановить росомах.

К вечеру над Лисбором клубился чёрным дым, а сам он был разорён – двадцати росомах хватило, чтобы снести защиту лисьего города и войти в княжеский дворец. Рыжие звери ни разу не воевали с северными росомахами, их ярость и лютое, первородное бешенство сминали на своём пути любые попытки к сопротивлению. Пройдя по рыжешкурым трупам, Сэт вошёл под крышу княжеского дома, и вскоре лисий князь с супругой беспомощно бились в руках его воинов.

– Сэт! Гляди, кого мы для тебя нашли!

С этими словами в главный зал выволокли Кайру. Росомахи нашли её в одной из спален – лиса отчаянно билась с захватчиками, а когда удалось усмирить её пыл и скрутить руки за спиной, выяснилось – защищала щенка. Его сгребли за шкирку и держали так, что мальчишка хрипло пищал и бил в воздухе ногами. Лисица – супруга князя – дёрнулась из плена, метнувшись на защиту своих лисят, но безуспешно – слишком крепки и безжалостны руки врагов… Князь росомах поднял взгляд на растрёпанную и взбешённую Кайру – ту девушку, что нанесла ему оскорбление, которое смывается только кровью.

Янтарные глаза неотрывно смотрели на предводителя росомах. Искра утонула в ненависти и желании смерти тому, кто позволил себе вторгнуться во владения её отца непрошеным гостем и обернуться смертью для невинного народа. За своим презрением к нему она прятала собственную вину и ошибки, не желая их признавать. Вес ответственности был слишком велик для ребёнка, который не хотел принимать действительность. Она продолжала бороться за свою свободу; старалась вырваться изо всех сил даже тогда, когда понимала, что не сможет.

– Трупоеды, говоришь? – многообещающе произнёс мужчина, смешав в своём голосе хриплую угрозу и сладость расплаты. Дерзкую лисичку следовало проучить. Пути назад не было – её глупостью за его спиной лежали сотни убитых. – Иди сюда, лиса.

Один из воинов грубо швырнул её к ногам своего князя. Кайра едва успела выставить перед собой руки, чтобы смягчить падение. Синяки и ссадины – незначительное наказание за дерзость. Ощерившись, словно хищный зверь, защищающий себя до последней капли крови, она через плечо посмотрела на воина, посмевшего так обойтись с ней.

– За обиду не мстят только трусы и рабы, – негромко, но отчётливо произнёс Сэт, нависая над княжной, словно обсидиановая скала. Князь завладел её вниманием и получил всю ту же всепоглощающую ненависть янтарных омутов. Казалось, что всем своим видом своевольная девчонка пытается показать, что ему её не сломить. Что её дух сильнее и лисий народ не уступит росомахам, но как же она ошибалась в своих желаниях и убеждениях.

– Что ты теперь скажешь, глупая лиса?

Тягчайшее оскорбление для лисьего рода, славящегося холодным умом, но что страшнее – оно было правдой. Всё, что произошло за день, все стоны раненых и жизни убитых – всё возросло из её дерзких слов, брошенных в благодатную почву гнева росомах.