— Я хоч…

Что произошло потом, Альба помнила моментами.

Невероятно громкий, вибрирующий в воздухе звук, с неимоверной скоростью движущийся на них...

Дрожание стен и бьющий по нервам скрежет потолка…

Альба заметила, как вскочил Ноа, толкнул ее на пол и навалился сверху, закрывая своей широкой спиной.

Темнота…

Удушающий страх, комком застрявший в горле…

Удары сердец, бьющиеся в унисон…

А потом небо рухнуло, погребая под собой висящие в воздухе невысказанные мечты о дожде…

20. ***

Альба вынырнула из беспокойного сна очень резко.

Подняла тяжелые веки, превозмогая легкую боль в ребрах, втянула в легкие воздух. Закашлялась и, вскинув руки, зажала пальцами виски.

Она сидела на полу, на котором мгновение назад лежа, спала. На плитке был расстелен неизвестно откуда взявшийся здесь кусок поролона, на женском теле — огромный, доходящий ей почти до колен дядин свитер. Альба оперлась спиной о стену, подтянула под себя ноги и укрыла их толстовкой.

В коридоре было достаточно светло, и она сумела рассмотреть следы мужских кроссовок на пыльном от штукатурки полу. Раскрытую аптечку и валяющиеся рядом бутылки с водой. Достав одну из них, она открутила крышку и сделала несколько жадных глотков.

— Проснулась?

Услышав мужской голос, Альба поперхнулась, подняла голову и вытерла тыльной стороной ладони мокрые губы.

— Где ты это нашел? — кивнула на кусок поролона.

— В подсобке. Ночью было очень холодно. Ты дрожала сильно и… — Ноа опустился на пол и провел широкой ладонью по затылку. — Толстовка не помогла вот я и…

Альба кивнула.

— Мы можем выйти?

— Без помощи нет. Черный вход завалило видимо, дверь не поддается никак. А в зале… Одна из балок на потолке обрушилась. В крыше дыра…

— Перебраться через обломки как-то можно?

— Нет.

Она повернулась к Ноа, посмотрела на него и решительно поднялась.

— Я посмотрю.

— Альба. Альба, не нужно, — он окликнул ее, но не пытался удержать. Лишь поднялся следом и шагнул за женской фигурой со взъерошенными волосами.

Они прошли по коридору к кухне, потом через распашные двери, в которых сейчас открывалась только одна створка, в зал. Альба застыла, когда уперлась в обломки крыши, валяющиеся под ногами, и части бетонного перекрытия, отрезавшие путь к двери.

Задержав дыхание, она пробежалась взглядом по виднеющимся сквозь обломки уцелевшим столикам и стульям. По разбитым бутылкам и стаканам, стекло которых мелкой крошкой рассыпалось по стойке и полу и бликовало в свете наступившего дня.

По огромному куску потолочной балки, которая лежала на диване, проткнув его обивку. И одиноким засохшим кусочкам апельсиновой кожуры на нем.

Альба повернула голову, взглянула на Ноа, проследила за игрой желвак на потемневших от щетины скулах и громко сглотнула. Развернулась и пошла в коридор, незаметно смахнув упавшую на щеку слезу.

Прислонившись к стене, она бездумно уставилась в пол, рассматривая рисунок плитки. Ноа молча опустился рядом.

— Телефон? — через несколько минут гнетущей тишины задала вопрос.

— Разрядился, — и кивнула, услышав ответ.

Ноа вздохнул, вытер ладонями лицо и потянулся к воде.

— Я успел отправить сообщение Эду. Написал, где мы. Он поможет, сообщит спасателям. Нужно просто подождать немного, — Альба шепнула: «Хорошо» и снова замолчала. — Если тебе нужно в уборную, иди. Я проверил, там безопасно.

Он отложил бутылку, устало прислонился затылком к стене и зажал пальцами переносицу.

— Ты спал этой ночью?

Услышав ответ, застыл, а потом медленно опустил руку. Вскинув взгляд, столкнулся с беспокойным женским. Альба заметила сеточку паутинки лопнувших сосудов, набухшие тяжелые веки и залегшие под глазами темные синяки.