Когда я вошла внутрь, прохладный воздух оранжереи приятно контрастировал с тёплым утренним солнцем. Запах влажной зелени, насыщенный и густой, словно обволакивал пространство, перемешиваясь с ароматами редких цветов, которые здесь росли. В глубине помещения уже ожидал представитель парфюмерного дома – мужчина лет сорока, в идеально сидящем светлом костюме, с короткими аккуратно подстриженными волосами и внимательным взглядом. Его осанка, лёгкое движение рук, уверенность в каждом жесте – всё в нём говорило о том, что он человек, привыкший иметь дело с элитой.

– Mademoiselle Lerou, – он шагнул ко мне, протягивая руку. – Энтони Дюваль. От лица нашего дома благодарю вас за участие в проекте.

Я легко пожала его руку, слегка улыбнувшись.

– Благодарю за доверие, – спокойно ответила я.

Но в этот момент я почувствовала взгляд.

Теплое, лёгкое покалывание в области декольте, словно невидимое прикосновение. Едва ощутимое напряжение в воздухе, пробежавшееся по позвоночнику, медленное, но уверенное.

Я повернула голову и встретилась с ним глазами.

Артём.

Спокойный, непроницаемый, в уголках губ лёгкая полуулыбка, но взгляд внимательный, изучающий. Как будто он читал меня, не спеша, смакуя каждую страницу.

Сегодня он выглядел так же свежо, без намёка на усталость. Вчерашняя ночь с Элоизой явно прошла для него успешно. В этом не было ничего удивительного – такие, как она, умеют сделать мужчине приятно не только физически, но и эмоционально. Обволакивают, будто мягкий французский кашемир, наполняют теплом, но в любой момент могут сменить одного мужчину на другого, без сожалений и привязанности.

Я знала таких женщин.

Была ли я такой?

Я чуть приподняла бровь, не отводя взгляда, но он был непроницаем, и я так и не поняла, о чём он думает.

– Надеюсь, условия для вас комфортны, – снова раздался голос Энтони.

Я вернула внимание на него, легко кивнув.

– Всё идеально. Я сделаю всё, чтобы передать аромат и утончённость вашей продукции так, как она того заслуживает.

Энтони удовлетворённо кивнул, коротко улыбнувшись, и отошёл к ассистентам. В этот момент ко мне подошёл Жюль, слегка наклонился и тихо, чтобы никто не услышал, спросил:

– Я могу поехать? Здесь душно.

Я даже не удивилась.

– Да, конечно, – ответила так же спокойно, легко касаясь его рукава пальцами.

Жюль, не прощаясь развернулся и направился к выходу.

Я взглянула на Артёма ещё раз, но уже чуть мимолётнее. Кивнула ему в знак приветствия. А затем спокойно направилась в гримёрку.

Я скользнула ладонями по ткани, ощущая её лёгкость, как утренний туман, окутывающий тело. Нежно-розовое, почти невесомое, платье струилось по коже, расшитое яркими цветами, но не скрывающее ничего. Сквозь полупрозрачную ткань легко читалась каждая линия моего тела – изгиб груди, контуры бёдер, ключицы, которые подчёркивали тонкие шлейки. Оно выглядело невинно, но было создано для соблазна.

Визажисты снова работали над моим образом, их руки ловко создавали воздушную укладку, оставляя волосы мягкими волнами, макияж был естественным, почти невидимым, но умело расставляющим акценты.

Когда я вышла, всё уже было готово.

Артём стоял у импровизированной зоны для съёмок, проверяя камеру, его взгляд скользнул по мне быстро, профессионально, не задерживаясь, но я знала, что он оценил. Он смотрел, как художник на свой холст – спокойно, сосредоточенно, без ненужных эмоций, но с пониманием, что сейчас он создаст нечто стоящее.

– Встань здесь, ближе к орхидеям, – его голос был ровным, уверенным.

Я послушно сделала шаг вперёд, чувствуя под босыми ногами гладкий каменный пол оранжереи. Тепло, влажность, тонкий аромат цветов смешивались в воздухе, создавая почти гипнотическую атмосферу.