В моём кошельке, который всегда называли «бабушкиным» из-за необычной формы (хотя я его таковым не считала), всегда лежало мало денег. Около ста или двухсот рублей. Чтобы вы представляли, на что такая сумма могла сгодиться, скажу, что проезд стоил пятнадцать рублей, а один батон, кажется, восемнадцать. Годы шли, и в моём кошельке было столько же денег, а батон стоил уже двадцать рублей… В общем, всё потихоньку дорожало. Как говорят, бедные беднеют, а богатые – богатеют. Это правда. Я всегда это чувствовала на себе. Приходилось решать – ехать куда-то или не ехать, купить мороженое, или не надо… И эти деньги мне не давала мама, обычно карманные деньги появлялись от бабушки. От мамы очень редко. Но помимо кошелька у меня был неприкосновенный запас до поры до времени, который лежал в маленькой коробочке из-под конфет между двумя стопками тетрадей. В этой коробке я ещё хранила все собранные вкладыши из жвачек «Love is…»5. Как понимаете, и деньги, и вкладыши были для меня наравне. Не знаю, почему так вдруг сложилось.

В сентябре 2013 года я обратилась к своему неприкосновенному запасу денег для одного очень важного дела. Я уже успела упомянуть, что Ваксфлауэр родился 27 сентября, кстати, в 1981 году. Это означало, что скоро у него день рождения, и я не могу так просто оставить его без подарка.

Конец ознакомительного фрагмента.