– Пётр Антонович, вы!? – хозяин кабинета наконец родил членораздельную фразу.

– Я, – с готовностью подтвердил Пётр Антонович. – А вы ждали кого-то другого?

Гирша Листер энергично затряс головой то в одну, то в другую стороны.

– Ну тогда продолжим, помолясь, – предложил гость всё в том же издевательском тоне, – Во-первых, уважаемый владелец уважаемого ювелирного дома, где мои бриллианты в количестве тридцати штук и пара золотых серёжек с брильянтами?

– Я их продал, – проблеял ювелир, – вы за ними тогда так и не приехали. Но я выплачу полную их стоимость.

– Конечно выплатите, – заверил собеседника Анджан и добавил, – Вы должны мне двести тысяч рублей за алмазы, две тысячи за серёжки и две тысячи пятьсот рублей за машину. Итого двести четыре тысячи пятьсот рублей.

– Конечно, конечно, – ювелир закивал головой как китайский болванчик. – Только не всё сразу. У меня нет сейчас в наличии такой суммы. Я сейчас смогу заплатить только сорок тысяч.

– К этому мы вернёмся чуть позже, – Пётр прервал словесный поток Герши и продолжил свою обвинительную речь. – Что же касается вашей ремарки о моём неприбытии тогда, 17 февраля 1950 года, поясню: вы, господин Листер, приложили максимум усилий, чтобы я тогда не доехал до вашей конторы. Поэтому мой второй вопрос: кто из бельгийских ювелиров заказал меня?

– Я не понимаю, о чём вы говорите, – истерично взвизгнул Герша. – Кто кого заказал? Какие бельгийские ювелиры?

– Постараюсь освежить вашу память, уважаемый, – насмешливо произнёс гость, доставая из портфеля папку, и стал зачитывать выдержки из отчёта наёмного сыщика. – 17 февраля 1950 года двое нанятых вами бандитов: Хаим Дворкис, по кличке Нос и Соломон Абкин, по кличке Пуп расстреляли из автоматического оружия мою машину на рижской трассе на мосту через реку Эвест. На место преступления их привёз ваш управляющий салоном господин Шлёма Зельц на своём автомобиле «Воронеж-16». Лимузин с моим, как предполагали бандиты, и моего водителя трупами убивцы столкнули с моста в реку. Признание получено из уст самого господина Шлёмы Зельца, которого вы использовали вслепую, затем застращали соучастием в двойном убийстве и впоследствии уволили. За два дня до убийства вас посетил представитель филиала бельгийского ювелирного дома в Санкт-Петербурге. Повторяю свой вопрос. Кто это был?

– Это был представитель ювелирного дома «Ван де Воорде Дьямонд» – пролепетал господин Листер и голосом близким к истерике добавил, – Он вынудил меня совершить это преступление. Они пригрозили, что перекроют мне доступ к биржам бриллиантов, к алмазной бирже и обвинят в торговле краденными алмазами.

– И вы были так напуганы, так напуганы, – ехидно заключил Пётр, – что решили заодно прикарманить мои бриллианты. Ведь мертвецу алмазы ни к чему, не так ли, господин Листер? Сейчас господин Козырев пригласит нотариуса, который ожидает в приёмной, и он заверит написанное вами чистосердечное признание в полицию об убийстве, совершённом по вашему приказу 17 февраля 1950 года. Также вы в его присутствии выплатите мне пятьдесят четыре тысячи пятьсот рублей, а на остальную сумму выдадите мне три простых векселя по пятьдесят тысяч рублей каждый со сроком оплаты три, шесть и девять месяцев.

В течение часа ювелир и нотариус совершили все операции, озвученные Петром и гости покинули «гостеприимный» офис.

Анджан дал господину Листеру неделю на приведение в порядок своих дел. По истечения этого срока Герша обязан явиться в полицию и каяться о содеянном.

Когда Пётр и его компаньоны ехали из Динабурга в Ригу, друзья-гиганты поинтересовались у Анджана, зачем он нанял такую же как у них машину марки «Москва-Даймлер-2.5», такого же серого цвета, которая следовала за ними всю дорого на расстоянии около пятьсот метров. Пётр таинственно молчал и пообещал, что ребята всё поймут в Риге.