Ученик и последователь Жебелена – французский масон Эттейла – превзошел своего учителя и вошел в историю как самый первый таролог. Предприимчивый юноша быстро понял, что работу с картами можно поставить на коммерческую основу. Сперва он начал много и часто делать расклады для парижского бомонда, затем издал собственную колоду, которую щедро приправил масонской символикой. А потом и вовсе основал первую в мире школу Таро! Одной из его учениц стала Мария Ленорман (рис. 7) – впоследствии всемирно известная прорицательница. В числе ее клиентов были российский император Александр I, французская королева Мария-Антуанетта, писатель Оноре де Бальзак, революционер Робеспьер. Декабристам Мария Ленорман предсказала смерть через повешение, Жозефине – становление императрицей, а Наполеону – корону и последующий разгром армии. Кстати, по иронии судьбы, наполеоновские войны и Великая Французская революция прервали развитие традиции Таро почти на сто лет. Новый всплеск интереса к картам начался во второй половине XIX века. Говоря об этом периоде, обязательно нужно вспомнить двух французских оккультистов – Элифаса Леви и Папюса.

Рис. 7. Французская прорицательница Мария Ленорман

Французский врач Жерар Энкоссе писал под псевдонимом Папюс (рис. 8) и оставил после себя более четырехсот работ по Таро и другим эзотерическим системам. В дореволюционной России его книга «Практическая магия» была одной из самых популярных. Известно, что Папюс консультировал Николая II и его семью не только как медик, но и как оккультист. Энкоссе трижды посещал Российскую Империю (по личному приглашению царя) и проводил лекции по магии и мистике. В дневниках остались записи о том, что именитый француз проводил для венценосной четы спиритические сеансы и вызывал дух Александра III, а также делал расклады Таро. Карты предсказали неминуемую войну с Германией и возможную гибель царского дома. Императорская семья переписывалась с Жераром Энкоссе до самой его смерти в 1916 году. Любопытно, что и царь, и царица были глубоко верующими людьми: всегда посещали церковные службы, строго соблюдали посты, ежедневно читали молитвы. Но, судя по сохранившимся воспоминаниям, православие никак не противоречило их увлечению оккультизмом. Пользуясь такой благосклонностью, Папюс охотно популяризировал Таро и магию на землях Российском империи. Впрочем, подробнее о связи религии и эзотерики мы поговорим в следующей главе.

Рис. 8. Французский оккультист и масон Папюс

Другой французский оккультист, Элифас Леви (рис. 9), был аббатом католической церкви. В юности он проводил много времени в библиотеках при храмах и монастырях, где изучал всевозможную символику, мистицизм, иудаизм. Карьера духовника не сложилась, зато Леви стал заметной фигурой в эзотерике. Например, он проанализировал и доказал, что Старшие арканы совпадают по количеству с буквами иврита и связаны с ними по смыслу, а значит, Таро – это тоже оккультный алфавит и в нем тоже есть зашифрованные знания. Также Леви сопоставил карты Таро с Древом Жизни в Каббале и обосновал, что арканы – не просто набор пронумерованных картинок, а гармоничная система, при помощи которой можно исследовать глубину человеческой природы.

Во многом благодаря Элифасу Леви страстной тягой к эзотерике от французов заразились и британцы. В начале XX века, как грибы после дождя, по всему Туманному Альбиону стали возникать тайные общества и ордены, члены которых практиковали магические ритуалы и, разумеется, расклады Таро. В один из таких «закрытых клубов» вступил английский оккультист Артур Уэйт (рис. 10), который войдет в историю как создатель самой массовой и самой популярной колоды Таро. В 1909 году молодой британец задумал революционную колоду Таро, в которой впервые в истории абсолютно все 78 карт должны были иметь изображения с сюжетом. До колоды Уэйта только Старшие арканы имели на картинках персонажей, а на Младших картах изображались лишь обозначения мастей. Если аркан назывался «Шестерка мечей», то на карте просто рисовали шесть острых предметов. Сравните как этот аркан выглядел в Марсельском Таро и в колоде Уэйта.