– Такой вот элитный грейпфрут… – Инна игриво улыбалась.

Саша сделал прощальное движение ладонью и вышел из приемной. В голове крутились мысли одного направления – даст секретарша или не даст. Если даст, то что потом? Если не даст, то почему? И нужно ли это? А что, разнообразие в жизни все-таки. Скорее всего, что даст. Служебный роман.

Нет, это корпоративный роман. С вытекающими. Точно даст. С этими мыслями Саша решил отлить. И со свернутыми в трубочку бумагами вальяжно зашагал в туалет.

Путь в туалет лежал через приемную Председателя Правления. С одной стороны были два кабинета первого и генерального заместителей, а с другой стороны, между столов секретарей и помощников вели наверх несколько ступеней в кабинет Самого. Секретари были все как на подбор модели. Одна другой краше. И все с жеманными голосами роботов. Всех «роботов» нужно было обязательно поздравлять с днями рождений, праздниками, улыбаться и говорить комплименты. Иначе неожиданно, именно неожиданно могли начаться проблемы. С подписью документов и вообще. Саше проблемы были не нужны. Он сделал соответствующее лицо и как можно быстрее пересек предбанник банковского топменеджмента. Роботы не обратили на него внимания. И хорошо.

Вернувшись на свое место, Саша опять погрузился в курсовую болтанку. Пока его не было, Игорь «подхватил» пару его сделок. Они знали друг друга много лет, бывали в разных дилерских передрягах и, естественно, доверяли один другому.

– Потребительское доверие по Европе растет, розничные продажи тоже. Евро, вон, смотри, больше полфигуры за сегодня вверх пропахало, – Доценко курсором скакал по экрану монитора.

– Да, с таким ходом, наверное, очереди за «мерседесами» у них выстроились.

– Завтра по Америке Non farm pay roll[10] посмотрим, какой будет.

– Да чо там смотреть на эти америкосовские индексы. От них все меньше толку. Ну, повысятся. А евро все равно наверх прет. Логика перестала быть видна. Все херня. Рубль, рубль меня волнует. К чему его подвязывать?

– Да что ты заладил со своим рублем. Все будет хокей.

– Он такой же твой, как и мой, – Саша поморщился, – очень долго все по накатанной идет.

– По Осетии я смотрел… Там это шатание уже давно.

– Когда последнее обострение у них было? В прошлом ноябре. Но вяло. Практически все на словах. Без артобстрелов. Россияне все больше подключаются в разборы. Кто-то из них должен психануть.

– Ну и когда ты прогнозируешь эти психи?

– Не знаю. К первому апреля, может.

– На день смеха? Да перестань.

– Посмотрим. Кстати, когда учетная ставка по Европе? В четверг, на следующей неделе.

– А какие прогнозы?

– Ну, еще рановато. А так пишут – без изменений.

Они замолчали. Кирьян заносил сделки в систему. Дилерский зал был наполнен монотонным галдением. На мониторе в центре зала российский президент осматривал какой-то завод. Потом крупным планом что-то говорил. Звук был отключен. Саша вдруг вскинулся.

– Где пульт? Сделайте звук! Что он говорит?

Пульт был у Кирьяна. Пока он его доставал, сюжет закончился.

– Всегда так! Когда надо – пульта нет, звука нет на!.. Надо, бля, было аквариум вместо него повесить, с рыбами, – Саша был раздражен, – вот о чем он говорил?

– Он как всегда был краток, – констатировал Кирьян. Он все-таки включил звук на мониторе.

– Пацаны! Серый! – это был голос Фадеева, – ну какого вы включили звук на этом телевизоре. И без него вот такая голова.

– Шо ты хочешь? – повысил голос Кирьян, – нам нужны новости. Но-во-сти!!! По твоей любимой России.

Толик хотел что-то сказать, но издал только какой-то мычащий звук, махнул рукой и отвернулся. Тут ни с того, ни с сего вскочил и заорал Вадик Лесной: