Вся ночь была кошмаром, но, к счастью, все обошлось.

– Так Каталина…

Уилл вздохнул:

– Ты не отстанешь, верно?

– Мы практически выросли вместе с ней, вы раньше встречались, а несколько недель назад снова целовались. Уверен, что дорогой старый папочка готов взорваться, если ты принимаешь деловые решения, не посоветовавшись с ним, а ты еще и соблазняешь горничную!

– Я никого не соблазняю.

Пока.

– И то, что я делаю со своей личной жизнью, его не касается.

– Он заговорит по-другому, как только узнает, что ты ухлестываешь за горничной. Он не считает ее подходящей партией для тебя, – возразил Джеймс, вставая и глядя в потолок, словно пытаясь понять, что происходит.

– Почему они так долго? Как по-твоему, может, лучше вернуться?

– Пойдем посмотрим, – кивнул Уилл. – Будем надеяться, что Кэт сумела успокоить Беллу.

– Кэт, вот как? – улыбнулся Джеймс, направляясь к лестнице. – Ты так называл ее давным-давно, и она это ненавидела. Все еще продолжаешь?

Уилл потрепал брата по плечу:

– Я собираюсь добиться того, что последнее время только и желал.

И так и было. Отныне он будет брать все, что хочет, и это касается не только бизнеса, но и спальни.

Тот факт, что горничная утешает члена королевской семьи, возможно, на посторонний взгляд выглядел странным и, если честно, странным чувствовался. Но Каталина была рядом с Беллой достаточно долго, чтобы понять, насколько та проста в обращении. Белла никогда не обращалась с Каталиной как со служанкой. Не то чтобы они были друзьями, но Каталине было легко рядом с Беллой. И отчасти она была рада, что Уилл просил ее выслушать Беллу и утешить в потере тетки.

– Ты такая милая, что пришла сюда, – шмыгнула носом Белла.

Каталина пыталась скрыть собственные эмоции, когда обняла Беллу. Хотя прошли годы, Каталина все еще тосковала по бабушке. Каждый день. А иногда бывало совсем тяжело.

– Я здесь в любое время. Для тебя.

Каталина обняла маленькую женщину, зная, что простое прикосновение может помочь облегчить боль, вернуть сознание того, что ты не одна в своей скорби.

– Иногда воспоминания тебя одолевают и могут раздавить. А иногда вроде все в порядке. Не пытайся прятать эмоции. Все грустят по-разному. Так что, как бы ты себя ни повела, это нормально.

Белла отстранилась и вытерла мокрые щеки:

– Спасибо. Я не хотела заливать тебя слезами и воскрешать воспоминания о самом скверном периоде в твоей жизни.

Каталина отрешилась от своих воспоминаний и улыбнулась:

– Тебе просто понадобилось плечо, на котором можно поплакать. Я надеюсь, что хоть немного помогла облегчить боль. И рада, что была здесь.

– Белла!

Услышав голос Джеймса, Каталина немедленно отступила. Он подошел к жене, притянул ее к себе и взглянул на Каталину:

– Не хотел врываться, но знаю, что у тебя полно работы. Спасибо тебе за все.

Эти поразительные глаза Роулингов смотрели на нее в упор. Джеймс был спортсменом, за которым бегали женщины всего мира. Но Каталина ничего не чувствовала. Он был копией Уилла, но в сердце Каталины…

Нет. В сердце ничего не отзывалось. Гормоны бунтовали, но сердце было запечатано и непроницаемо… по крайней мере, в отношении Уилла. Может, когда она покинет Альму и найдет новый дом, встретит мужчину, который предназначен только ей. Мужчину, который не посчитает ее ошибкой.

Эти проклятые слова навсегда застряли в мозгу.

– Я здесь всю неделю, – сказала она Белле. – Ты всегда можешь меня вызвать, и я счастлива помочь тебе, чем сумею.

– Спасибо, – всхлипнула Белла и, снова промокнув глаза, прижалась к Джеймсу.

Каталина оставила парочку и плотно закрыла за собой дверь. Прислонилась к ней, закрыла глаза и откинула голову. Хотя мать была жива, она очень тосковала по бабушке. Было что-то особенное в женщине, которая так дерзко врывается в твою жизнь, оставляя на ней вечный отпечаток.