– Мой папа у него в команде.

– Правда? – удивился я и припустил за ним.

– Да, он там капитан, – сообщил мой новый приятель с довольным видом. – На лодке Господина Смерть тридцать два гребца, так что это очень большая ответственность.

Мы пошли вдоль берега, вскарабкались по песчаным дюнам и оказались на большом лугу. Такой густой зеленой травы я никогда раньше не видел: стебли широкие, будто лезвия ножей. Вдалеке петляла речка, по берегам которой росли черемуха и рябина. А над всем этим простиралось синее небо, по которому медленно плыли облака.

– Так, значит, это твой папа побывал у нас ночью, – сказал я, пока мы шли по лугу. – Пришвартовался у причала Палмгрена и забрал Семиллу.

– Ну да, – ответил поросенок, пожав плечами.

– Разве это не ужасно? – спросил я. – Знать, что твой папа служит у Господина Смерть?

– А что в этом такого? – удивился он. – Ведь все на него работают.

– Только не мой папа, – сказал я.

– Да, но когда он попадет сюда…

Поросенок вытянул копытце и указал на что-то вдалеке.

– Вон там наш поселок, – сказал он. – И там же гавань, где стоит лодка Господина Смерть.

Я разглядел тонкие нити печных дымков, поднимавшиеся к небу.

Поросенок помедлил, почесывая в задумчивости подбородок.

– Но вряд ли ты найдешь его там. Он сразу же снова пускается в путь.

– Куда?

– К себе домой. И твоя мама вместе с ним, конечно. До дома Господина Смерть путь неблизкий.

Я хотел спросить, как далеко этот дом, но он вдруг вздрогнул и прищурился.

– В чем дело?

– Кто-то идет.

Я вытянул шею. И правда, к нам приближались двое. Маленький хильдин с тревогой огляделся. Взгляд его упал на кусты терновника, ягоды на котором уже созрели и были похожи на темно-синие шарики для игры в марблс.

– Пойдем, – сказал он и потянул меня за руку.

– Что ты задумал?

– Спрячемся.

Он забрался в терновник, и я следом. Острые, как иглы, шипы прокалывали пижаму и царапали кожу. Но пахло там здорово: такой пряный сладковатый аромат.

– Кто это идет? – спросил я.

Мой новый знакомый раздвинул ветки и присмотрелся.

– Это папа и Тялве, – ответил он.

Двое как раз подошли к кустам. Один покрупнее – толстопузый и жирный. Рыло все в щетине. Из пасти, будто белые блестящие крючки, торчали два клыка. Подкладка плаща переливалась золотом, а на поясе висел меч. Второй – худощавый и высокий, в длинном плаще с зеленой подкладкой.

– Этот Тялве что, твой старший брат? – прошептал я.

Он кивнул.

– Так почему… – начал было я, пытаясь одновременно избавиться от шипа, коловшего мне спину. – Почему мы от них прячемся?

– Я подумал, – ответил маленький хильдин, – если Господин Смерть узнает, что ты здесь, то может тебя убить. Вряд ли он захочет оставлять живых в своем царстве.

– А твой папа что, обязан доносить обо всем Господину Смерть? – спросил я. – Разве ты не можешь попросить его держать это в секрете?

Поросенок покачал головой.

– Папа не захочет иметь тайн от Господина Смерть, – сказал он и присел на корточки – такой розовенький и милый, словно цветок шиповника. На щеке у него красовалась свежая царапина.

– Ты говоришь, что Господин Смерть не желает иметь живых у себя в царстве, – прошептал я, следя за капельками крови, которые выступили из царапины. – Значит ли это… Ну, что и ты тоже неживой?

Он на миг задумался. Его папа и брат остановились в нескольких метрах от нас и осматривали окрестности.

– Нет. Просто я не могу умереть, – наконец ответил он.

Мы лежали в колючих зарослях, не смея пошевелиться или сказать хоть слово. Тялве и его огромный папа остановились всего в нескольких метрах от нас. Старший брат долго осматривался и наконец пробормотал: