– Ну, ты идешь?! – нетерпеливо позвал Генка.

Саня медленно перевёл на него взгляд и неуверенно предложил:

– Может, не будем заходить? Бери сигареты и погнали ко мне.

– Не, ну ты чё? Пошли, посмотришь, как я живу.

Саня медленно покрутил головой, как будто тесный ворот жал ему шею, затем осторожно ступил на крыльцо. Он ожидал увидеть внутри дома богатое убранство: дорогую импортную мебель, ковры, хрустальные люстры, однако в большом зале, куда они попали сразу из прихожей, мебели было мало. Всякие стенки и горки отсутствовали, их заменяли разновеликие полки на белых стенах с обоями мягкой фактуры. Кроме них лишь большой диван у стены, журнальный столик, два кресла и телевизор у широкого окна, обрамленного тяжелыми бежевыми портьерами. Саня медленно скользил взглядом по интерьеру гостиной, словно старался запомнить всё до мельчайших деталей.

– Вот, бери, – отвлек его Генка, протягивая целый блок сигарет.

– Зачем столько-то? Пары пачек хватит.

– Бери, не выделывайся. Жрать хочешь?

Саня взял у Генки картонную коробку и небрежно пожал плечами.

– Давай пожрем.

– Блин! – опомнился Гена. – Я же за хлебом в магаз шел. Вот баран, хлеба то не купил!

– Обойдемся, – успокоил его Саня.

Гена ещё раз чертыхнулся и пошел на кухню. Гость неспешно двинулся за ним. Хозяин вывалил из холодильника сырокопченую колбасу, сыр, банку красной икры, сливочное масло и лоток с яйцами.

– Сейчас яишню забабахаем, – объявил он.

Саня, нахмурившись, смотрел на стол с продуктовым набором, и внутри у него начало вскипать раздражение: «Сыр, колбаса, икра. Живут же люди!»

– Вы что, так каждый день жрете? – процедил он сквозь зубы.

– Как «так»? – не понял Гена. – Ты про яичницу? Не, это я, когда один. Лень суп разогревать, но если хочешь…

– Какая, на хрен, яичница? Вот это всё! – Саня ткнул пальцем в продукты.

– А чё? – недоумевал Гена. – Обыкновенная жрачка.

Недоумение друга развеселило Матвея, раздражение исчезло, и он тихо рассмеялся.

– Обыкновенная? Ты где-то в магазинах такое видел? Одни консервы на прилавках.

Гена недовольно скривил рот, так что один глаз почти закрылся. В магазинах он бывал редко, посещал в основном хлебный отдел, а на ассортимент в остальных либо не обращал внимания, либо просто не задумывался над этим.

Действительно, магазины не радовали разнообразием. В основном прилавки украшали банки дешевых рыбных консервов и кабачковой икры да коробки с макаронами. Чтобы заполнить пустые витрины, продавщицы наловчились делать из комбижира огромных ежиков со спичками вместо иголок, лебедей, дельфинов…

– Так я и джинсы, и кроссовки нигде не вижу, а народ носит, – невозмутимо заявил Генка. – За машинами запись на десять лет вперед, а кому нужно – покупают и ездят. Правильно, всё из-под полы. Только я тут при чём?

– Я что, тебе предъявляю? – уже совсем спокойно сказал Саня.

Генка громко хмыкнул, развел руками и смачно выругался.

– А что ты делаешь? Я что, тупой? Не вижу, как ты напрягся? «Жрёте! Каждый день!» Да, жрём, а чё не жрать, если есть возможность?

– Ладно, звыняй, – хлопнул гость хозяина по спине. – Чё-то я правда не туда погнал.

– Нормально, – принял извинения Генка. – Я вот даже джинсы в школу не таскаю. Как все, в брючках. В первый день пришел – думал, с говном съедят.

– Одноклассники?

– Не-а, – отмахнулся Геша, – они как раз нормально приняли. А вот преподы… Каждый прошелся по моим штанам.

– Ясно. Пара джинсов – две учительские зарплаты, – согласился Саня.

– Коньяк будешь? – сменил тему хозяин, доставая из стенного шкафа пузатую бутылку с яркой этикеткой. – «Наполеон»!

– Слышь, Геша, давай завязывай.