Валя непонимающе воззрилась на партнёра. Он будто иностранец разговаривал на неизвестном для неё языке.

– Ты не понимаешь, что момент сейчас не очень подходящий? – вмешался Яков Бергман, который ни на шаг не отлучался от Валентины.

– Как показывает практика – момент всегда подходящий, – с натянутой улыбкой отвечал Ринат.

   Валя хранила мрачное молчание, будто разговор вовсе её не касался. Она чувствовала накопившуюся усталость. И предпочла бы остаться в одиночестве. Ещё ребёнком она привыкла в одиночку преодолевать боль и трудности, возникавшие на пути. Будучи сиротой, Валентина опиралась на собственные силы, в собственной душе черпала вдохновение и волю к жизни.

– Уже стемнело. Сейчас подходящий момент для того, чтобы отправиться домой, – парировал Яков. Ему не терпелось избавиться от назойливого общества студенческого приятеля.

   Ринат усмехнулся. Он с лёгкостью сносил презрение, которое ему выказывали в институте и школе. Всюду, где бы он ни оказался, ему была уготована роль изгоя. Сначала он страдал, но с течением лет оброс кожурой цинизма и сарказма. Природа одарила Билецкого терпением и упорством. Он всегда добивался поставленных целей, хотя, бывало, нелегко.

– Что ж, момент действительно неподходящий, – согласился Билецкий и обратился к Вале: – Сочувствую твоей утрате и скорблю вместе с тобой. Это большое горе для науки.

   Ринат скупо попрощался с друзьями и незамедлительно уехал домой. Официанты и робот Галакси убрали посуду и прочий оставшийся мусор. Получив оплату, повара закончили работу.

– Как вы вообще с ним связались? Он же слизняк, – процедил Яша, когда Билецкий оставил их наедине.

   Валя пожала плечами и ответила:

– Он помог нам, когда понадобились деньги на проект. Потом стал партнёром. Он имеет значительную долю акций «Алгоритма». Ринат неплохой человек. В юности его травили, и это надломило характер.

– Ты, как всегда, видишь в людях только светлую сторону.

– Тёмную они покажут сами.

   Валя спрятала покрасневшие сухие глаза. Якова удивила стойкость, с какой она переносила самый страшный день в своей жизни. Видно, с отрочества свыклась с лишениями. Она никогда не рассказывала о том, как очутилась в детском приюте. Хотя Бергман представлял, каков сиротский удел. Валя не знала любви родителей. Повзрослев, она жаждала отыскать заботу и тёплый отклик у ближайшего окружения.

– Что говорят в полиции? Следствие продолжается? – поинтересовался Бергман.

   Его волновали эти вопросы с тех пор, как он услышал о произошедшей трагедии.

– Это досадный сбой, как мне сказал капитан, проводивший дознание, – неожиданно спокойно произнесла Валентина. – Дрон-доставщик потерял траекторию и случайно врезался в станцию.

   Яков безмолвно слушал её глубокий грудной голос. Она превратилась в тень самой себя. Время, будто вода, сточило острые углы её характера. Она изменилась не только внутренне, но и внешне. Будучи студенткой, она сохраняла подростковую угловатость. Носила короткую стрижку. И если не успевала накраситься, её принимали за юношу. Может быть, поэтому Валя любила косметику. Особенно бордовую помаду, выделявшую чувственные губы на бледном вытянутом лице с точёными скулами. Именно этот оттенок помады, который нанесла Вал, напомнил Якову о молодости. Холодными вечерами в общежитии он мечтал, что когда-нибудь поцелует её. Однако Бергмана опередил Артур. Меркурьев старался быть первым во всём: начиная с занятий физкультурой, заканчивая разработкой нейросетей. Хотя лучшей студенткой на всём потоке считалась Валентина Мягкова. В написании кодов ей не было равных.