– Спасибо, добрый ангел! По-моему, нам пора познакомиться, – проговорил Писатель, поддерживая левой рукой импровизированную пепельницу, в недрах которой он тушил окурок. – Подозреваю, что моё имя Вам известно. А как мне величать Вас?

– Меня зовут Юлия, – произнесла сиделка, перехватывая баночку и немедленно закрывая её крышкой…

В день знакомства она провела со своим подопечным не менее двенадцати часов. Юля не лезла в душу больного и не приставала к нему с расспросами, он вёл себя аналогично. Неторопливый разговор на нейтральные темы многократно прерывался. Приходил с визитом лечащий врач, немедленно получивший от пациента солидную порцию горячих извинений и, кажется, ушедший растроганным. Кроме того, больному ставили капельницы, он принимал пищу с внезапно появившимся аппетитом. Но после каждого перерыва разговор возобновлялся, доставляя Писателю радость не особенным смыслом, а светлой и радужной атмосферой.

Следующим утром, в ожидании общения со своим добрым ангелом, Писатель проснулся рано. Пожалуй, даже слишком рано, ночная сиделка ещё не сменилась. Но он не расстроился, спокойно пережил необходимые для лежачего больного манипуляции и порадовал медичку словами благодарности. Юлию Писатель встретил с улыбкой, огорчаясь лишь тому, что не в состоянии увидеть чудесного ангела воочию.

– Здравствуйте! – как и накануне произнесла она. – Что бы Вам хотелось прямо сейчас?

– Здравствуйте, Юля! – засмеялся больной и выпалил: – Я хотел бы прогуляться с Вами под ручку!

– Прогуляться? Отличная идея! – откликнулась дневная сиделка. – Под ручку не обещаю, но если Вы с моей помощью пересядете в кресло-каталку, мы сможем прогуляться. Доктор возражать не станет. Согласны?

Процесс облачения в халат и перемещения с кровати в кресло оказался длительным и трудоёмким для обоих, а моментами и болезненным для Писателя. Ноги слушались плохо, координация в пространстве оставляла желать лучшего. Но результат стоил таких мучений! Юля вывезла своего подопечного в больничный сквер навстречу свежему воздуху, чирикающим на деревьях птицам и ласковому июньскому солнышку. «Здравствуй, солнце!» – прошептал Писатель, тьма в глазах которого чуть просветлела при взгляде на светило. Рука Юлии легла на его плечо, и он прижался к ней щекой. Они гуляли по скверу, говорили о пустяках, дурачились, смеялись. В голове Писателя повторялась одна и та же незатейливая мысль: как мало нужно человеку для счастья!

Часом позднее сиделка привезла больного обратно в палату. На удивление, он нисколько не утомился. Напротив, чувствовал себя превосходно и даже решился на небольшое хулиганство. С усилием поднимаясь с кресла-каталки, Писатель покачнулся, делая вид, что может упасть. Юля подхватила его, и мужчина немедленно заключил женщину в объятья. Лукавый эксперимент позволил ему получить новую информацию о своём ангеле. Судя по всему, сиделка была одного с ним роста и хорошо сложена. Впрочем, Писатель не стал испытывать судьбу, быстро выпустил Юлию из рук и попросил у неё прощения.

– Вам не следует извиняться! Вы не совершили ничего криминального, – заговорила она, подавая больному руку. Писатель немедленно ухватился за неё, не для страховки, а для удовольствия ласкового пожатия длинных и прохладных женских пальчиков. Юля не обращала никакого внимания на вольности пациента и продолжала свою мысль: – Кстати, я думаю, что Вам не следует называть меня на «Вы». По крайней мере, для меня обращение на «ты» с Вашей стороны представляется более естественным, уютным и приятным.

– Без брудершафта? – не удержался от очередной лукавой шутки Писатель.