– С кофе хорошо будет.

– Не спорю, – кивнула она, оправляя расстегнутую сверху кофточку.

– И Катька скоро придет, – виновато сказал он.

Она уже поняла, что стала жертвой его очередного эксперимента, который он почему-то не захотел довести до конца.

– Тебе что, не с кем больше играться? – обиженно спросила она.

– Почему играться? – отвел он в сторону глаза.

– Да потому, что жизнь для тебя игра...

– А для тебя весь мир – театр.

– Угадал. И я с тобой играла... Только не подумай, что я повелась. Ты хоть и Катькин брат, но на самом деле меня от тебя тошнит... Все, гуд-бай!

Она уходила от него, как будто спасалась бегством. Ушла, но не совсем понятно, спаслась или нет. Уж точно не было у нее того чувства, которое возникло, когда она избавилась от Адама.

Знакомство с девушками только на первый взгляд кажется несложным занятием. Вроде бы все просто – если есть в тебе наглость, задор и острый язык, смело иди вперед, ломай преграды на своем пути. Способов много, можно начать с самого простого, так называемого метода поручика Ржевского: «Девушка, я вас хочу и буду!» За это можно по морде схлопотать, а можно и сразу под юбку, в самую гущу сексуальных приключений.

Никита знал много других, менее наглых, но таких же эффективных приемов соблазнения. Он многое постиг в науке совращения и не считал ее сложной и уж тем более непостижимой. Но загвоздка в том, что путь к девушке для него начинался с дилеммы: «Надо или нет?» И, увы, не всегда ответ был положительным.

Женщины делились для него на четыре категории. Первая – «столько не выпить». Вторая – «неплохо под пивко». Третья, самая редкая, – «секс, и никаких гвоздей». И четвертая, несуществующая, – «хочу всегда, хочу везде». С первой категорией он и не хотел, и не мог. Со второй – хотел, но не всегда мог. С третьей – и то, и другое с большим, но одноразовым знаком «плюс». Ну а с четвертой – пока пробел, похожий на знак «минус» и тем самым определяющий его порочную суть отношения к женщинам...

– Никита, познакомься, это Белла!

Катя смотрела на него с надеждой на похвалу. Как же, такую красоту ему привела. Как будто он в ком-то нуждался. Да и девушка так себе. Вроде бы симпатичная, вроде бы все при ней, но как ни крути, а более чем «под пивко» не тянет. Впрочем, сегодня у сестры день рождения, вечеринка будет по этому поводу, гости уже собираются. И пивко будет, и водочка...

– Это настоящее имя? – спросил он.

Церемониться с этой дивой не хотелось, но и грубить ей вовсе не обязательно. А ведь он очень близко подошел к черте, за которой начинается бескультурье. Новая институтская подруга сестры не отличалась изысканностью в одежде. Вроде бы и платье на ней дорогое, и летние ботфорты из тончайшей кожи, но выглядела она вульгарно, как ресторанная проститутка. И он ей на это намекнул.

– Почему мое имя может быть ненастоящим? – удивилась она.

– Потому что ты на лермонтовскую Бэлу похожа, – нашелся он. – Такая же тоненькая, большеглазая и пышноволосая...

Книжная Бэла была еще и черненькой, нерусской. А эта – крашеная блондинка типичной славянской внешности. Вроде бы и хороша собой, но какая-то аморфная... А ведь Печорин любил Бэлу, когда она была дикой. И как она ему наскучила, когда она стала любящей и домашней... Впрочем, и эта скоро наскучит...

– Вот я и подумал, что ты нарочно так назвалась.

– Нет! – просияла Белла. – Это папа меня так назвал!

– Прекрасно. И я тебя так буду звать, если ты не против.

– Нет.

Она сама прильнула к нему, двумя руками взявшись за его локоть. Прикосновение чувственное и даже электризующее. Оказывается, девочка вполне...