– «Она проснулась»! – сразу же пришла мне в голову мысль, – «наверное, она хочет пить после вчерашнего»!

Сам-то я из-за особенностей своей профессии и в принципе, немного аскетичного образа жизни, давно так не напивался. Стакан смешанного коньяка с колой и недопитая бутылка вина, и вот какие страшные последствия для головы, а ей, наверное, вообще худо или как принято в некоторых обществах с невероятными способностями напиваться: – «труба».

Подняв с пола коробку с вишневым соком, оставшуюся рядом с холодильником, я решительно последовал в почивальню. Увиденное привело меня в замешательство.

Вцепившись двумя руками в подушку, Вера терла ткань. Тушь с ресниц и небольшие пятнышки от помады, увековечились на наволочке. Не замечая меня, девушка кропотливо исправляла недоразумение. Скорее всего, она услышала мое чихание, как это могло показаться, хотя на самом деле, я прикусил свою руку, чтобы громко не засмеяться, тем самым напугав или поставив свою гостью в более глупое положение.

– «Доброе утро», – произнесла Вера, не поворачиваясь ко мне.

– «Доброе».

– «Только не бей меня».

– «За что»?

Возникла пауза. Мне становилось все смешнее и смешнее. Как хорошо, что в этот момент, Верочка не видела выражение моего лица.

– «А почему у меня шишка на лбу»?

Снова прикусив руку, я промолчал.

– «Будь здоров», – проговорила Вера.

Глубоко вздохнув, я решил подыграть и ответил: – «спасибо».

Повернувшись вполоборота, девушка перестала тереть испачканную макияжем ткань. По ее щеке скользила, подобно росе, крохотная слезинка. Протянув вишневый сок, придя к мысли, что это успокоит гостью, я решил отвлечь ее, каким-нибудь пустым разговором.

– «Откуда ты?» – более глупой мысли, как это бывает иногда в дурацких ситуациях, в голове не появилось.

Гостья резко повернулась. Лохматые волосы, потекшая тушь, слегка смазанная губная помада, стертые от кухонного ковра коленки и вдобавок румяный лоб, прямо посередине, подобно третьему глазу, взирал на меня с кровати.

– «Хорошо, хоть известку смыла», – возникла в моей голове мысль, хотелось засмеяться, напряжение пресса на животе возросло, щеки мои вздулись, а губы сжались, глаза чуть не выпрыгнули из орбит глазниц и моментально, в этот момент, я понял суть всей драмы.

– «Она переживает за свой внешний вид, ей даже не дано понять, какой прекрасный вечер был вчера, и какое более чудное утро сейчас происходит в этой небольшой комнате! Сухарь! Перестань гримасничать»!

Тишину нарушила настоящая истерика. Слезы градом покатились из глаз Веры.

– «Я – посмешище»! – громко заявила девушка, прикрыв глаза руками.

Несколько раз, сморкнув носом, гостья необдуманно уткнулась в подушку.

– «Уйди, я не хочу, чтобы ты видел меня такой», – прозвучал голос, истерично набирая воздух, словно заикаясь или пребывая в каком-то приступе астмы.

Спустя мгновенье, Вера осознала абсурд сказанной фразы. Она ведь в гостях, а не я.

– «Прости, мне так стыдно, что я напилась вчера», – после всхлипа, последовало продолжение самобичевания, – «наверное, поэтому ты ударил меня?»

– «Вера, ты просто в потемках», – стал сочинять я, ложь во имя спасения, чтобы пресечь дальнейшую истерику, – «ударилась о дверь, но это я виноват».

– «Я такого не помню!»

Всхлипы опять заполнили комнату. Сильно сморкнув носом в подушку, девушка перебралась на новое местечко в наволочке. Через секунду Вера оторвалась от подушки и на небольшое мгновенье, оторопев, стала рыдать с новой волной, но уже сидя, глядя на то, какой шедевр абстрактного экспрессионизма в виде экспозиции на кровати она оставила после себя.

– «Дай платок», – проговорила девушка, слегка икая, от истерики.