Если условия таковы, что все сразу видят опасность, друг друга, масса людей отвечает таким немедленным и ошеломляющим образом, что возможные наклонности и выбор отдельных людей в группе исчезают. Каждый становится частью массы людей, которая рвется к выходам, и давление других людей лишает отдельных людей возможности выбрать собственное направление движения или вести себя по-другому. В такой ситуации нет ни места, ни возможности помочь тем, с кем человек связан дружбой или как-то еще.
Глава 3. Зоосоциология
Зоосоциология как наука
В 1920-х годах W. Allee предложил термин «зоосоциология» для научного направления зоологии, развивающего представление о социальном поведении животных[80]. Благодаря успехам зоосоциологии, мы знаем теперь о ряде механизмов, упорядочивающих взаимоотношения животных в группе и между собой. Эти механизмы обеспечивают выживание более сильных или более адаптированных особей. Но те же механизмы позволяют выживать и размножаться максимальному количеству менее приспособленных членов группы, если для этого существует природный ресурс.
С легкой руки E. Wilson[81] общепринятым стало иное название науки – «Социобиология». В парадигмы социобиологии включены не только зоологические, касающиеся социального поведения животных представления, но генетические – о «конечной приспособленности», «кин-селекции».
Мы предпочли вернуться к старому названию «Зоосоциология», поскольку в этой главе имеем в виду лишь социальное поведение животных, оставляя генетикам и эволюционистам раскрывать и доказывать возникновение и роль социального поведения в выживании видов и формировании поведения человека.
История волчьей стаи
Волчица, ослабев от болезни, провела последний день жизни, забившись в кусты, и стая покорно ждала, пока она встанет. Нескоро волки покинули место гибели волчицы. Голод заставил их искать себе добычу. Порядок следования во время блужданий по тайге, согласованность действий при нападении на добычу, ее поедании – все это нарушилось с гибелью волчицы. В первый же день из стаи ушел самый крупный и сильный волк, прежде постоянно бежавший впереди. Может быть, из-за врожденной незлобивости, а может, и по привычке он подчинялся другому самцу, более старому. Тот давным-давно захватил в стае первенство – право ближе всех находиться к волчице – и всегда бежал сзади нее, пока стая искала добычу.
Эти два самца предпочитали держаться подальше друг от друга. Сильнейший не препятствовал старому самцу первым подходить к поваленной добыче, потому что здесь же была волчица. Зато он всегда возглавлял стаю во время погони. Сильный, выносливый волк гнался за оленями прямо по следу, в то время как старый вожак пытался перехватить их где-нибудь накоротке, выскочить из засады. Молодые волки следовали за старшими. Азартные и неумелые, они скорее отвлекали внимание оленя или лося, чем оказывали реальную помощь.
Охотничий район стаи охватывал небольшие перелески, разделенные широкими болотами. Здесь, в лесотундре, с осени задержалось несколько стад северных оленей, и до гибели волчицы волки безбедно жили за их счет, ловя ослабевший молодняк и не успевших поправиться после осенних брачных боев быков. Охота стаи шла успешно. Волкам удавалось схватить одного оленя, не пугая других. Иногда, словно для пробы, волки делали рывок в сторону стада, но продолжали погоню только тогда, когда замечали, что один из оленей отстает. Это означало, что он был слаб и мог стать легкой добычей.
Теперь, после гибели волчицы, стая разделилась, волки начали беспокоить оленей все чаще и чаще, но охота была неудачной. Они подкрадывались к оленям в пургу, пользуясь ночной темнотой, нападали при каждом удобном случае. Олени стали бояться пастись в лесу, хотя снег там был мягче и легче было докопаться до ягеля. Кормежка на болотах, где ветер успел уплотнить снег, требовала от оленей слишком много усилий, и вскоре одно за другим стада начали покидать этот район, уходить к югу – в тайгу. Волки вынуждены были тянуться вслед за ними.