Однако что-то было не так. Тот, кто был по ту сторону цветов, вовсе не торопился искать его. Девушка, судя по голосу, это могла быть только девушка, вздыхала и, наконец, начала плакать. Она рыдала так горько, пронзительно и тихо, будто не смея тревожить кого-то своим горем и желая выпить его одна. Сердце Яна сжалось в тоске.

Почему-то он вспомнил свою маму, с которой не общался уже много лет. Вина накрыла его с головой. Мама так много делала для него, а он всё старался и не мог стать для неё достойным сыном, из-за которого она больше не будет страдать. Но его тоска померкла под напором чувств того, другого существа. Был кто-то, страдающий гораздо сильнее, чем Ян.

Такой тоски он не чувствовал никогда, она пронзала его насквозь. Он захотел что-то сделать, но всё, что он мог, это только быть рядом и попытаться утешить. Ему стало как-то не важно утащит ли русалка его на дно или нет, он думал только о том, что может помочь ей прожить ее горе.

Он вышел из своего укрытия. Девушка его не заметила, она сидела к нему спиной, на которую спадали великолепные длинные вьющиеся золотые волосы. Её хрупкие плечи содрогались от тихих рыданий.

Ян боялся напугать девушку, но всё же сделал то единственное, что вертелось у него в голове. Он подошёл к ней сзади и осторожно положил руку ей на плечо. Русалка замерла.

– Ты больше не должна плакать одна, – произнёс Ян, – я могу разделить твою боль с тобой.

– Ты уверен в этом, глупый человек? – и она зарычала и заплакала одновременно всё громче и громче, – я больше не хочу, не могу терпеть это.

– Позволь тебе помочь, – как только он произнёс эту фразу, по его руке от плеча девушки словно пробежала молния, а в груди возникла такая боль, как будто ее пронзили кинжалом. Он вскрикнул и стал терять сознание, проваливаясь в воду всё глубже и глубже. Но вместе с этим невозможная тоска начала растворяться в затягивающем его водовороте, принимая образы плачущих и поющих юд. Их хоровод закружил вокруг парня, вытягивая из него вину, тоску и эту ужасную боль. На сердце стало так легко. Ему уже не хотелось бороться и что-то искать, он готов был остаться здесь. Словно в материнской тёплой утробе под дивное пение.

– Вот и всё, – успел подумать Ян.

Последнее, что он видел, был светящийся золотой чешуйчатый хвост.

Когда он пришёл в себя, то лежал на кровати. Рядом сидел Чёрт и вертел в руке какой-то местный толи фрукт, толи овощ. Тело было слабым, но внутри он чувствовал себя очень легко, как будто он избавился от какой-то тяжкой ноши.

– О! Ты пришёл в себя! – улыбался Чёрт. – Ну и как тебе русалка без одежды? Ты один из немногих счастливчиков, кто видел это и не утонул, – смеялся он, – всё-таки странно, что она тебя не убила, азраи действительно особенные.

– Что? – Ян начал приходить в себя. – При чём тут Лада.

– А ты такой дурак, что чуть не помер и даже не разглядел ее, хмм… – раздосадовано протянул Чёрт. – Ты очень неосторожен, человек. Даже я в воде подумал бы двести раз, прежде чем приближаться к русалке. А ты безо всякого умысла залез в ту же ванну? Маньяк!

– Я не знал. Она плакала.

– И ты решил ей помочь? Ты решил стать тем единственным, с кем она готова будет разделить своё горе?

– Что я мог еще для нее сделать? Мне показалось…

– Это магия юд. Не думаю, чтобы азраи это подстроила сама. Ванны юд высвобождают все наши болезненные чувства, исцеляют тело и душу. Правда слабые духом порой не хотят уходить оттуда. Юды дарят им новую беззаботную жизнь, обрывая старую, полную боли. И они способны заставить сопереживать русалке так сильно, что можно потерять голову. Ты наивно купился на это, дружок. И мог погибнуть!