Четвертый довод в пользу того, что «пророк Илия» это Иоанн Креститель, мы вновь находим в Евангелии по Луке, где Иоанн Креститель называется «пророком»: «Ибо говорю вам: из рожденных женами нет ни одного пророка больше Иоанна Крестителя; но меньший в Царствии Божием больше его» (Лк.7:28). Однако, у Матфея, который в отличие от Луки был учеником Иисуса Христа и свидетелем тех слов, о «пророке» Иоанне в схожем месте ничего не сказано: «Истинно говорю вам: из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя; но меньший в Царстве Небесном больше его» (Мф.11:11). Иисус Христос у Матфея говорит о Иоанне Крестителе как о том, кто «больше пророка», но не о пророке: «Что́ же смотреть ходили вы? пророка? Да, говорю вам, и больше пророка» (Мф.11:9).

Нет указания на пророческое достоинство Иоанна Крестителя и у другого непосредственного свидетеля тех событий апостола Иоанна Богослова: «И вот свидетельство Иоанна, когда Иудеи прислали из Иерусалима священников и левитов спросить его: кто ты? Он объявил, и не отрекся, и объявил, что я не Христос. И спросили его: что же? ты Илия? Он сказал: нет. Пророк? Он отвечал: нет» (Ин.1:19-21). Многие толкователи объясняют такой ответ Иоанна Крестителя его скромностью. Но эта точка зрения мало согласуется с честностью самого Иоанна Крестителя.

Итак, двое из непосредственных свидетелей тех событий апостолы Матфей и Иоанн Богослов ничего не говорят о пророческом достоинстве Иоанна Крестителя. И это при том, что Иоанн Богослов был свидетелем Преображения Иисуса Христа, после которого и были сказаны слова Мф.17:10-13 из первого довода о том, что «пророк Илия» из Мал.4:5-6 это Иоанн Креститель. И более того, Иоанн Богослов был одним из двух учеников Иоанна Крестителя, ставшим на ряду с апостолом Андреем первым учеником Иисуса Христа: «На другой день опять стоял Иоанн и двое из учеников его. И, увидев идущего Иисуса, сказал: вот Агнец Божий. Услышав от него сии слова, оба ученика пошли за Иисусом» (Ин.1:35-37).

Таким образом, в результате неверно истолкованных слов «день Господень, великий и страшный», а вместе с ним и «последние дни (времена)» стали относить к первому пришествию Иисуса Христа вместо Великого Суда и второго пришествия. В итоге «Новый» Завет лишился огромного кладезя пророчеств и знаний Завета «Ветхого».

Слова же: «И он обратит сердца отцов к детям и сердца детей к отцам их», из Мал.4:6 надо понимать как устранение противоречий между «Новым» и «Ветхим» Заветами. Т.о. появление «пророка» перед вторым пришествием Иисуса Христа никак не противоречит словам Иисуса Христа: «От дней же Иоанна Крестителя доныне Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его, ибо все пророки и закон прорекли до Иоанна» (Мф.11:12-13), поскольку для выполнения этой цели новые пророчества не нужны, достаточно «упражняться» в Законе и исследовать старые.

О том, что «Ветхий» и «Новый» Завет составляют одно целое можно судить и из слов Евангелия по Луке: «Он сказал им: вы выказываете себя праведниками пред людьми, но Бог знает сердца́ ваши, ибо что высоко у людей, то́ мерзость пред Богом. Закон и пророки до Иоанна; с сего времени Царствие Божие благовествуется, и всякий усилием входит в него. Но скорее небо и земля прейдут, нежели одна черта из закона пропадет. Всякий, разводящийся с женою своею и женящийся на другой, прелюбодействует, и всякий, женящийся на разведенной с мужем, прелюбодействует» (Лк.16:15-18).

Речь, обращенная к фарисеям в 16 главе неожиданно прерывается словами из нагорной проповеди: «Всякий, разводящийся с женою своею и женящийся на другой, прелюбодействует, и всякий, женящийся на разведенной с мужем, прелюбодействует» (Лк.16:18). Эта неожиданность легко объяснима, если обратить внимание на идущие перед этим слова: «Закон и пророки до Иоанна; с сего времени Царствие Божие благовествуется, и всякий усилием входит в него. Но скорее небо и земля прейдут, нежели одна черта из закона пропадет» (Лк.16:16-17).