Но если старый завет обладает определенной увядающей славой, то, спрашивает Павел, не гораздо ли более должно быть славно служение духа? Закон, который был написан на камне в старом завете и который нес смерть и обличение, имел Божью славу, потому что показывал всем славную природу Бога – Его святость и справедливость. Новый завет раскрывает Божью славу в полной мере, потому что показывает не только Его святую природу, справедливость, гнев и осуждение (как это делает и старый завет), но и Его сострадание, милость, благодать и прощение (см. Исх. 33:19). И в новом завете дух дает жизнь и праведность: «Потому что закон духа жизни во Христе Иисусе освободил меня от закона греха и смерти» (Рим. 8:2). Старый завет имеет праведность; новый завет дает ее людям. Старый завет помогает людям услышать истину; новый завет помогает людям следовать истине.

Святые Ветхого Завета обретали спасение не путем соблюдения закона; но, сокрушаясь из-за своей неспособности следовать ему, они шли к Богу с покаянием и жаждой праведности, каялись в своих грехах (Мф. 5:2–7). Бог по Своей милости и благодати прощал им грехи, зная, что Христос сделает в будущем Своей искупительной смертью (см. 2 Кор. 5:21). Спасаясь благодатью через веру, святые Ветхого Завета понимали, что нравственный закон является источником благословения и радости. И вместе с псалмопевцем могли воскликнуть: «Как люблю я закон Твой! весь день размышляю о нем» (Пс. 118:97; см. 118:113,163,165). И закон стал для них «вожделеннее золота и даже множества золота чистого, слаще меда и капель сота» (Пс. 18:11; см. 118:103). Их спасло вовсе не отношение к закону; спасение изменило их отношение к закону, и они покаялись и в вере стали искать Божьего прощения.

Но без спасения во Христе старый завет оставался служением осуждения или в конечном счете проклятия. Он приводил людей к Божьему осуждению, но не давал никаких средств, чтобы удовлетворить Его справедливость, кроме одного – вечного наказания в аду. И все же, несмотря на свои недостатки, старый завет обладал славой, потому что отражал Божью святость. И даже если старый завет обладал определенной славой, то тем паче изобилует славою служение оправдания (так Писание называет Новый Завет), поскольку показывает людям Бога любящего и благого. Новый завет в корне отличается от старого, потому что дает людям то, что старый завет дать не в состоянии – оправдание: «Ныне, независимо от закона, явилась правда Божия… Правда Божия чрез веру в Иисуса Христа во всех» (Рим. 3:21–22). В Новом Завете Бог дает верующим праведность Христа (2 Кор. 5:21), облекая их «в ризы спасения» (Ис. 61:10).

Духовный рост самого Павла также наглядно свидетельствует о коренном отличии нового завета от старого. Его приверженность старому завету была безупречной: он был «обрезанный в восьмой день, из рода Израилева, колена Вениаминова, Еврей от Евреев, по учению фарисей, по ревности гонитель Церкви Божией, по правде законной – непорочный» (Флп. 3:5–6). Он вел чисто внешне безупречную жизнь приверженности ритуалам и порядку старого завета. Более того, Павел был восходящей звездой иудаизма первого столетия; он «преуспевал в Иудействе более многих сверстников в роде… [своем], будучи неумеренным ревнителем отеческих… [своих] преданий» (Гал. 1:14).

Но после драматической встречи с воскресшим Христом на пути в Дамаск взгляды Павла коренным образом изменились. Все свои старозаветные достижения, которыми он так гордился, он «ради Христа… почел тщетою» (Флп. 3:7). Он на все теперь смотрел, как на «сор, чтобы приобресть Христа» (Флп. 3:8). Он теперь хотел «найтись в Нем не со своею праведностью, которая от закона, но с тою, которая чрез веру во Христа, с праведностью от Бога по вере» (Флп. 3:9). Новый Завет и раскрывает, и по благодати дает человеку ту праведность, которую старый завет дать не может.