– А я говорю: не вздор, Флэк – далеко не вздор. Помните, я вам давеча рассказывал об этом молодом человеке, Трэйль; это он навел меня на мысль… а нынче утром ведь какие угрожающие вести из Берлина.

– Газеты всегда все раздувают, – сказал Флэк. – Они этим живут.

– Как бы то ни было, – продолжал Гослинг, – я сегодня утром прямо заявил хозяевам, что не худо бы нам, принимая во внимание обстоятельства, расширить закупки…

– Вы заявили? – Флэк сдвинул на лоб очки и из-под них смотрел на Гослинга.

– Ну, да, я.

– И что же сказал на это мистер Баркер?

– Последовал моему совету.

– Господи помилуй! Да что вы такое говорите?

Гослинг принял таинственный вид и понизил голос до шепота:

– Мне велено немедленно же продиктовать несколько писем в наше отделение в Денди, чтобы оттуда послали нашего агента, мистера Стюарта, сначала в Вену, а потом в Берлин. А отсюда ему будут даны специальные инструкции относительно размеров закупок, – я вам по секрету скажу, Флэк, они будут грандиозны – грандиозны!

– Но неужто же вы хотите уверить меня, что все это из-за чумы? Они просто воспользовались ею, как ширмой, дружище.

Гослинг положил свои налитые жиром пальцы на руку сослуживца.

– Я вам говорю, Флэк, что это дело серьезное. Когда мистер Баркер принял к сведению мой совет, а он не замедлил это сделать, мистер Принц говорит ему: «Да неужто же вы принимаете всерьез эту новую эпидемию, Баркер?» А мистер Баркер этак вскинул на него глаза и говорит: «Я на нее ставлю деньги – много денег. Ясно?» – Гослинг сделал паузу и повторил: – Понимаете, Флэк. Мистер Баркер готов вложить в эту операцию все свои капиталы.

– Господи помилуй! – Довод был так силен, что сломил даже его обычное недоверие. – Но неужто же м-р Баркер думает, что эта болезнь дойдет до Англии?

– Ну-ну, знаете, может быть, так далеко и не следует заглядывать. Но она может распространиться достаточно для того, чтоб повредить европейским рынкам; пойдут разные там замешательства, задержки, карантины и все такое, прочее…

– Ах вот что! – Флэк вздохнул с облегчением. – Так, так. М-р Баркер человек сметливый – я всегда это говорил. – Он снова сдвинул очки на нос и вернулся к своим счетам.

Гослинг озабоченный перешел в свой кабинет и послал за переписчицей – толковой и симпатичной барышней, на которой, в числе прочего, лежала и обязанность – и не из самых легких – переводить письма своего начальника на приличный английский язык.

Гослинг был очень важен в этот день и за завтраком держал себя, как человек, который знает тайну и имеет ценные сведения, но не желает болтать о них направо и налево. Он был слишком хорошо выдрессирован и слишком предан своей фирме для того, чтобы хоть намекнуть кому-нибудь о спекуляциях, задуманных Баркером и Принцем в Германии и Австрии, но когда заговаривали о новой эпидемии, он принимал тон загадочный и авторитетный.

Когда за столом кто-то привел последнюю остроту по этому поводу, с пылу горячей принесенную из Сити и вызвавшую заслуженный общий смех, Гослинг неожиданно скривил губы и, придав своему лицу выражение необычайной серьезности, заметил:

– Но, ведь, это дело серьезное, господа, чрезвычайно серьезное.

И постепенно, из разных; более или менее хорошо осведомленных источников, в Сити пошли слухи, что новая эпидемия штука серьезная и даже очень серьезная. В тот же день к вечеру замечено было легкое падение цен на акции некоторых заводов и фабрик и легкое повышение цен на пшеницу и другие питательные продукты ввоза – что не могло быть объяснено обыкновенными причинами. Догадливость м-ра Баркера еще раз подтвердилась. Еще до пяти часов было послано второе письмо в Денди, с наказом поторопить отъезд агента.