- Когда меня выпишут?

- Через пару дней. Пока понаблюдают. Обследуют. И если проблем не будет, то поедешь домой.

- Это хорошо. Мы же хотели ехать в гости. Там было столько подарков для Данечки.

- Я все отвёз. Знал, что ты будешь переживать.

Саша закрывается от меня. Не знаю, чувствует он это, или нет. Возможно, ему тоже больно, но не так сильно, как мне. В конце концов, это же не он потерял возможность иметь детей. Хоть врач и сказала, что все реально, я накручиваю свою нервную систему на максимум. Нет сил бороться с тревогой. У меня вообще нет сил. Даже двигаться особо не хочется.

- Может поспишь? – спрашивает Саша. Ему не терпится побыстрее уйти. За пределами больницы жизнь совсем другая. Там нет больничного запаха. А еще не нужно делать вид, будто все хорошо.

- Конечно. Приходи завтра, - отпускаю его. Я только недавно проснулась, и спать мне совсем не хочется. Но в одиночестве можно не держать лицо, а главное не вести пустые диалоги, которые отбирают последние остатки энергии.

- До завтра, Алена. Если что-то нужно, напиши, - он целует меня в лоб. Губы у него, как и руки, холодные. Подозреваю, что и сердце покрылось слоем льда.

5. Глава 4.

- Что за день. Такие пробки. Еле добралась до вас. Ты знаешь, если бы вы жили ко мне поближе, могли бы видеться чаще.

- Угу.

Мама говорит уже минут пять. Я слушаю, но не прислушиваюсь к её словам. Смотрю в окно на детскую площадку, где молодая мамочка ловит своего малыша с горки.

- Папаша твой звонил. И эта его стерва. Хотели передать тебе подарок. Я что курьер?

- Нет.

- Ну так вот. Я слышала, что соседи планируют продавать дом, который слева от нашего. Он не очень большой. Да и после того, как Золотаревы переехали, за ним не особо следят. Может, вы подумаете над его покупкой? Сделаем там ремонт. Что скажешь?

Последний монолог я как раз слышу очень хорошо. Но жить рядом с мамой – ни за что. Особенно в этом доме.

- Алена, ты вообще слушаешь?

- Конечно, - я поворачиваюсь к маме лицом. Она постарела. Как же так? Время бежит с такой скоростью, что ты едва успеваешь заметить.

- Это что у тебя костюм? – она смотрит на юбку с пиджаком, висящие на шкафу. – Алена, ты что, собралась завтра на работу?

- Да, - утвердительно киваю.

- Правильно. Смена обстановки пойдёт тебе на пользу.

- Точно. Заварить тебе чай?

- Не откажусь. Земляничный.

- Хорошо, - иду на кухню, чтобы немного отвлечься от маминой болтовни. Иногда она бывает излишне навязчива.

Мама идёт следом. Правда, к моему счастью, молча.

Достаю чайник, заварку, включаю плиту. Действия привычные, но делаю все машинально. После того, как меня выписали из больницы, я и живу словно на автопилоте.

- Как у вас с Сашей?

- Нормально.

- Как его родители?

- Передавали тебе привет.

Заливаю заварку кипятком. Аромат непередаваемый. Снова отхожу к окну. На кухне оно так же, как и в комнате выходит на детскую площадку. Мамочка уже усаживает малыша в коляску. Нагулялись. Нервно прикусываю нижнюю губу.

- Алена, это может случиться с каждой, - она, наконец, поднимает щекотливую тему.

- Может, - мысленно отгораживаюсь стеной. Теперь все ее слова будут доходить до меня через фильтр. Так легче. Боль почти не чувствуется. Только острое ощущение потери.

- Прекрати себя изводить. Будут у вас еще дети. И, вообще, все будет хорошо.

- Спасибо, - я подхожу к ней, чтобы обнять. - Кстати, мам, а ты когда приходила ко мне в больницу случайно не брала моё серебряное кольцо?

- Какое?

- То, что я ношу на левой руке. Оно пропало. Саша сказал, что не забирал, вот я и подумала, вдруг это была ты.

- Такая хорошая клиника и все равно воруют. Обручальное на месте?