– Уже нет. Для них моих слез не осталось. Я приняла это. Но прощать их не хочу. Пусть они первые исправят свою ошибку. Хотя о чем я. У них будет новый ребенок.

– Прощать не нужно. Не сейчас. Мы выполним с тобой практику возврата в детство. Твоя обида на родителей – первостепенная проблема, которую мы должны устранить. Травма – это итог невысказанных чувств и лишений. А победа во что бы то ни стало – побег от реальности. И вот ты столкнулась с невозможностью шагать дальше в темпе, к которому привыкла, и теряешься в себе. Ты теряешь цель, а другой жизни у тебя нет, и ты снова открываешь глаза и видишь свою действительность. А это неразрешенные проблемы детства. Чтобы отдать себя спорту как призванию и одному из твоих жизненно важных устремлений, а не пользоваться им как маскировкой правды и наркотиком от стресса, мы изменим твое прошлое. Заставим мозг настроиться на счастливую и благополучную волну.

– Не знаю, получился ли. Да, гимнастика меня спасала, и я не могла бы жить дальше, лишившись ее и признания через нее, а если закончу карьеру, то неизбежно потеряю любовь части болельщиков. Это был только образ сильной девочки, любой спортсмен приглушает в себе чувствительность, не придает значение жертвам, боли, грубости, усталости. Оно копится и дает выход иногда в то время, когда совсем не ждешь. Может, это и знак.

«И для меня тоже знак. Ты осталась жить ради меня». – Йохан всё больше видел в ней свою Лауру, что была солнцем для Петрарки, или свет-Беатриче, воспеваемую поэтом Данте. Дария не его трофей. Она его спасение, как и он врач ее души и ее огранщик.

– Все получится. Мозг с легкостью обманывается, когда это выгодно для его спокойствия и твоего ментального здоровья.

– А вы не хотите заменить картины Дали на ван Гога? Меня они пугают.

– Я над этим подумаю, – улыбнулся Йохан.

Артур не сдержался и приехал в разгар своего рабочего дня, чтобы забрать Дашу.

– Как первый день? Первые успехи?

– Он вводил меня в транс, то есть гипноз. Пока не поняла, но, однозначно, мне легче.

– Зачем? Ты же пережила суицид, а не потерю памяти. С какой стати гипноз?

– Откуда я знаю? Ты хотел, чтобы я к нему ходила, я хожу.

Даше не нравилось, что Артур пытался контролировать ее занятия. Этот маленький мир, островок уединения, принадлежал только ей и ее психотерапевту. Ей было не по себе обсуждать с любимым человеком слишком интимное, касающееся ее одной, то, что недавно ей с трудом далось поведать доктору. Но ведь Артур – ее всё, самый близкий человек после бабушки. Почему они никогда не открывали душу друг другу? Из-за того ли, что она не подпускает Артура к своему телу?

– Все мои проблемы из детства; мы лечим не последствия, а источник. Моя психика нестабильна уже давно, Артур.

– Я люблю тебя, Даша. Я обещал себе, что постараюсь освободить тебя от этого груза прошлого, но не смог.

– Не вини себя. – Она крепко прижалась к нему. – Только я сама смогу побороть свое прошлое.

Даша вошла в гостиную, застав Артура без рубашки, и обняла его сзади за шею, выставив вперед смартфон.

– Смотри! Меня зачислили.

– Ты моя умница! – Он трепетно погладил ее руки и позволил себе поцеловать в уголок рта.

– На заочном буду учиться, а в остальное время тренироваться и набираться опыта в преподавании.

– Ух ты. Мои ученики ждут не дождутся. Если хочешь, выбирай любую группу моей школы.

– Ну я не говорю, что буду тренером. В первую очередь я хочу вернуть форму. А образование все равно должно быть. Для галочки.

– Ты права, любимая. Ты такая юная, что я не вправе тебе указывать верный путь. Все-таки я свою карьеру в спортивной гимнастике закончил в двадцать три. Да, не так, как многие бы хотели. Но я доволен. Не всем нужно выходить на мировой уровень.