— Так расскажешь, что за заказ? — просит Боря, забыв о предыдущей теме разговора.

— О, ничего серьезного. Подруга просто показала мне сайт, где картины на аукционах продают. Там заказ подвернулся, и я тут же подала заявку. Меня утвердили, и теперь мне на природе предстоит нарисовать картину.

— За тридцать тысяч? — ошалело переспрашивает Боря. — Нехило так.

— Да, цена немаленькая, — соглашаюсь. — Но это ведь творческий труд, да и материалы недешево обойдутся.

— Ты хорошо рисуешь? — нарушает наш диалог Глеб.

— Прекрасно, — отвечает вместо меня Боря. — Аль, покажи ему.

— Думаю, не стоит.

— Еще как стоит! Тащи свои картины!

— Не надо.

Я пытаюсь отвертеться, но Боря лишь отмахивается и встает сам. Через минуту он выходит из моей комнаты с моими картинами в руках. Я не люблю демонстраций. Я действительно очень хорошо рисую, и мне не за что стыдиться, но мне все время кажется, что я не дотягиваю. Однако, до чего именно, сама себе объяснить не могу. Просто чувствую, что наверняка смогла бы лучше.

— Смотри!

Боря вертит моими работами перед Глебом, а я, спустив ноги на пол, подгибаю пальцы. Мне неудобно перед Багровым за такую навязчивость моего таланта. Может, ему вообще не нравится живопись? Зачем заставлять человека делать комплименты? Боря ведь их ждет, и Глеб не может сказать то, что думает на самом деле.

— Очень хорошо, — высказывается Глеб. — Ты очень талантлива, — говорит уже мне.

— Спасибо. Борь, когда на место поставишь, запихни их в чехол, пожалуйста.

— Хорошо.

Брат уходит, а я считаю своим долгом оправдать перед Глебом поступок брата.

— Ты извини, что Боря так навязчиво. Я не показываю свои работы обычно и уж точно не хвастаюсь, просто ему ведь не объяснишь. Спасибо, что не расстроил его.

— О чем ты?

— О похвале. Ты ведь не обязан был.

— Я сказал то, что думаю, — обрубает мою нерешительную тираду. — Я не имею привычки говорить людям то, что они хотят услышать. Боря не исключение.

Получается, ему правда понравилось?

Спросить об этом я, конечно же, не успеваю. Боря возвращается к нам и берет бутылку пива со стола.

— Соскучился за посиделками, капец. Давно сидели, — не без сожаления говорит брат.

— Да, давно.

К моему удивлению, я не чувствую себя здесь лишней. Иногда парни разговаривают только между собой, но я в беседе тоже участвую. Напряжение Глеба под действием алкоголя понемногу спадает, хотя он и пьет значительно меньше брата. Боря выпил уже четыре бутылки пива, а Глеб едва начал вторую.

— Ты что-то совсем не пьешь, — замечает Боря. — Не нравится пиво?

— Мне домой еще сегодня, забыл?

— Я схожу отлить, — Боря встает, слегка пошатывается. — А ты у нас оставайся. Аля тебе постелет на диване.

Стоит нам остаться вдвоем, как я смелею. Побесить Глеба за прошедший час так и не удалось, может, пора?

— Жарко тут, — со вздохом произношу и стаскиваю с себя халатик.

За Глебом не слежу, но почему-то уверена, что он смотрит. Медленно тянусь к бокалу, прекрасно зная, что сейчас Багрову отчетливо видны полушария моей груди и кружево бюстгальтера. Стреляю в него взглядом и замираю. Даже сглатываю от окутавшей меня неловкости. Глеб смотрит на меня, сцепив челюсти.

— Халат надень, — зло обрубает.

— Что, прости?

— Халат, говорю, надень.

То ли выпитые два бокала вина, то ли его приказной тон, но я и не думаю подчиняться. Вместо этого гордо вскидываю подбородок и спрашиваю:

— С чего бы?

— Ты специально это делаешь?

— Делаю что?

— Пытаешься меня соблазнить.

Не знаю, что творится на моем лице, но внутри меня целый пожар. В груди нестерпимо давит, а в горле стоит ком, еще и сердце стучит, словно ненормальное.