– Анечка и Аленка! – сообщает та, что побойчее. И обе девчонки как маленькие обезьянки, карабкаются к отцу на руки.

Тимофей подхватывает обеих сразу. И тот час же маленькие ручку начинают борьбу за главный приз. Кто обнимет папу.

А меня внутри колпашет от зависти. Аж узел тугой завязывается.

«Тебя тоже когда–то жена встречала со службы. И дочка верещала от радости, – напоминаю самому себе. – А ты все похерил, дурак. Так и будешь жить до старости один и помрешь в доме престарелых».

– Проходи, дорогой. Чувствуй себя как дома, – счастливо смеется Морозов, вместе с дочками поднимаясь по ступенькам. – Покормишь нас? – спрашивает жену. И поставив обеих дочек на ноги, распахивает дверь. – Давай, Феликс, накатим за встречу и о делах перетрем.

Почти сразу же мы остаемся за накрытым столом одни. Лера с детьми уходит на второй этаж и время от времени сверху слышатся топот маленьких ножек и смех.

Тимофей разливает по пузатым бокалам коньяк и в подробностях рассказывает обстановку в городе.

– Короче, я понял, Шанск – идеальное место… – вгрызаюсь зубами в куриную ножку. И мне кажется, я ничего вкуснее не ел на свете.

– Издеваешься, что ли? – хмыкает Фей, натыкая на вилку тонкий ломтик мясной нарезки. – У нас все как у всех. Только в меньших масштабах. И преступность есть, и коррупция. И Дрозд, сука. Вечно на меня доносы пишет. Все не может успокоиться.

– Что так? – поднимаю глаза. – В чем обвиняет?

– Да у нас с ним с детства вражда. Поэтому прибадывается по любому поводу. Все никак простить не может, что я его ларьки снес.

– Ну такое не прощается, – фыркаю я и мы с Феем ржем в голос.

– Тима, – входит на кухню красавица Лера. – Ты про свалку расскажи, – напоминает, норовя выскользнуть с кухни.

– Спят? – осторожно интересуется Фей.

– Спят, – привычно кивает ему жена.

– Посиди с нами, Лера, – берет он ее за руку и усаживает рядом.

А мне на ум приходит девчонка, с которой тусил в Горной деревне. Вот ее бы найти и жениться. Запала мне она. Ох, запала!

– А–а! Это… – тянет Морозов, снова разливая коньяк. – Прикинь, ситуация, Феликс. Девчонка приехала за тысячу километров вступать в наследство. Решила сразу поселиться в доме, так как на эту хибару никто больше не претендует. А весь участок завален мусором. Даже во двор не зайдешь.

– Это кто ж такой умный? – цежу раздраженно. Не люблю я таких мудрецов. И с точки зрения закона не подкопаешься и крайнего не найдешь, а пострадавшие ходят к нам как на работу. Нужен тебе участок, выкупи и радуйся. А эти крысиные методы я терпеть не могу.

– Да Дрозд, кто же еще! – в сердцах роняет Морозов. – Это его схемы подлые. Нутром чую. Достань его до печенок, бро. Весь город тебе спасибо скажет.

– А пострадавшая эта где? Уехала? – спрашиваю в надежде. Нет заявления. Нет проблемы. Не хочется мне на новом месте со свалки начинать.

– Нет, здесь она. В Шанске, – торопливо сообщает Лера.

– Тогда пусть пишет заявление и на прием приходит, – пьяненько соглашаюсь я. – Порешаем.

6. Глава 5

Глава 5

Первую неделю в Шанске я только и делаю, что сплю и гуляю. Красивый городок, ничего не скажешь. И воздух свежий.

Знакомых у меня тут немного. Светлана Павловна и Лера. И если первая всегда в свободном доступе, то вторая постоянно занята. Оно и понятно. Дети, муж – большой начальник, и еще работа. Но мне с Лерой интереснее. А приходится общаться со Светланой.

– Ты бы к нам пришла чай попить, Лара, – тараторит она в трубку. – Я пирожков с картошкой нажарила.

Представляю золотистые лапти, истекающие маслом, и захлебываюсь слюной. Нельзя мне такую еду. Вредно это. И для малыша, и для меня. Доктор предупредила, когда я на учет вставала.