— Нет, — выдавливаю из себя коротко и сбрасываю вызов. Перевожу телефон в беззвучный режим. Лёша звонил с неизвестного номера, купил вторую симку, чтобы связаться со мной? Зря. Мне несложно и этот номер в блок отправить.

— Все в порядке? — Тимур глушит двигатель и отстегивает ремень. Я же просто глубоко дышу. Пошевелюсь — и точно разрыдаюсь.

Обида гложет. Терзает сознание, которое не готово с ней справляться. Исчезнуть бы. Забыться. Мозг отключить, а вместе с ними и чувства. Чтобы больше не думать ни о чем, не анализировать. Провалиться в пропасть и лететь, считая секунды, которые в бесконечность сольются. И не вспоминать, как было хорошо и как омерзительно стало.

И в квартиру возвращаться не хочется. Потому что там все еще напоминает о Лёше. Он одежду не всю забрал. Комната его парфюмом пропахла, в ванной стойкий запах пены для бритья. После его звонка это будет контрольным в голову. Я не выдержу. Мне нужно переключиться.

Способ приходит сам собой. Ровно в тот момент, когда ладонь Тимура легонько сжимает мое плечо. Клин клином вышибают. Пусть больно, пусть неправильно, пусть не вовремя. Но я не готова бороться правильными методами. Мне нужна экстренная помощь.

Смотрю на обеспокоенное лицо Тимура. Оно совсем рядом. Он по глазам моим рыщет, словно в зрачках ответ написан. Хотя, может, и написан, но точно зашифрован. Щеки обдает его горячим дыханием, и я решаюсь на безрассудство:

— Поцелуй меня, — не прошу — молю, но так тихо, что сама себя едва слышу.

5. Глава 4

Три секунды. Они в вечность для меня сливаются и обрываются очень резко. Потому что Тимур не спрашивает, уверена ли я, не передумала. Ему вообще уточняющие вопросы не нужны, потому что губы касаются моих. Мягко, но требовательно. Он изучает, скользит неторопливо, языком ведет, и меня взрывает.

Только сейчас понимаю, что не могу вспомнить, когда мы с Лёшей занимались сексом в последний раз. На контрасте жарких поцелуев Тимура это выглядит отвратительно, и я кладу ладонь на его грудь, но не отталкиваю. Слушаю, как разгоняется сердце. Желание вспыхивает, как только моя нижняя оказывается в плену его зубов. Осторожно, но ощутимо, чтобы прошибло, чтобы механизм запустился, чтобы не осталось возможности откатить все назад.

Странно ощущать незнакомые губы на своих. Это не вызывает отвращения — ломает выстроенные барьеры и стирает Лёшины прикосновения. Нет больше единственного мужчины, и я подаюсь вперед, заочно соглашаясь на все, что дальше произойдет. Тимур ладонями мое лицо обхватывает и углубляет наш поцелуй, на который я наконец отвечаю, сталкиваясь с его языком.

Мы быстро набираем обороты: его губы скользят по щекам и спускаются по шее. Запрокидываю голову и мычу, смиряясь с падением, пока внутри все закручивается в горячий вихрь, устремляющийся вниз живота. Слышу, как щелкает ремень безопасности. Тимур расстегивает мою шубку и, отбросив в стороны полы, тянет меня на себя, перехватывая за талию. В какой-то момент я оказываюсь на его коленях.

Трогаю его плечи, шею, жесткие волосы. Изучаю, себя завожу сильнее, по мышцам пальцами прохожусь. Мы влетаем друг в друга, кусаемся и зализываем следы. Это что-то ненормальное. Я хочу, чтобы не болело. Пустота в груди заполняется похотью. В ушах пульс гремит, а взгляд берет в фокус только Тимура.

— Хочу тебя, красотка.

— Карина, — до меня только сейчас доходит, что он не знает моего имени. И даже не поинтересовался, засранец такой, зато решил в постель затащить. Кусаю его подбородок в отместку, Тим усмехается и протяжно стонет, подставляясь под мою агрессивную ласку. А меня это движение в оцепенение вгоняет.