Мы подошли к двери моей комнаты. Гарри развернул меня к себе и скользнул взглядом по глазам, опускаясь ниже – к губам.

Внутри мгновенно возникла паника.

Черт, кажется, он хочет поцеловать меня.

К настолько быстрому развитию событий я определенно еще не была готова.

В каком-то смысле Дэн был прав: я была недотрогой. До сегодняшнего момента в моей жизни был всего лишь один партнер, с которым дальше поцелуев даже не заходило.

То ли от недостатка опыта, то ли от слишком серьезного отношения к проявлениям чувств, внутри воздвигнулся какой-то барьер. Переходить эту черту я явно не торопилась.

Губы Гарри потянулись ко мне, и я испуганно увернулась, принимая удар щекой. От волнения ладошки вспотели, а тело вдруг стало таким тяжелым, словно я резко прибавила килограмм пятьдесят.

Это было ужасно неловко.

– Черт, прости.

На этот раз смущение отразилось на лице Гарри. Он застенчиво рассмеялся и заправил руку в волосы.

– Кажется, я слишком тороплю события.

– Нет…эм… В-все хорошо… Все нормально, – запнулась я, еще больше заливаясь краской.

– Ты не подумай, я не хотел тебя обидеть, – он посмотрел в мои глаза, теперь уже без доли улыбки, но с некой серьезностью во взгляде.

– Оставим поцелуи до того момента, пока ты не почувствуешь, что готова, хорошо?

Я еле заметно кивнула.

Гарри заключил меня в теплые объятия, и я обняла его в ответ, вдыхая приятный аромат свежевыстиранного белья.

Несмотря на очевидную усталость, сон приходить совсем не торопился. В голове крутились тысячи мыслей: обо всем произошедшем сегодня, о Гарри, о неслучившимся поцелуе, о его понимающей реакции и теплых объятиях.

Просмоковав в голове каждую деталь нашего сегодняшнего взаимодействия, я обняла скомканное одеяло – так, словно тепло прижимаюсь к нему, – и только тогда тело окончательно расслабилось, погружаясь в долгожданный сон.

Как только я открыл глаза, тут же пожалел о том, что вообще проснулся. Все тело ныло, а голова кружилась от похмелья, как будто мне не 22, а все 40. Хотелось скорее заснуть и проснуться вечером, когда хоть немного полегчает. Но сна, как на зло, ни в одном глазу не было.

Рукой я нащупал место рядом с собой – там было пусто.

Отлично. По крайней мере не придется выпроваживать из своей комнаты очередную девчонку, которая вдруг решила, что если мы переспали, то у нас все серьезно. К тому же, я совсем не помнил, как закончился вчерашний вечер, а значит, точно ничего не потерял.

Проворочавшись еще полчаса в кровати, я решил спуститься за водой во избежание смерти от обезвоживания. Во рту так пересохло, словно туда песка насыпали.

В гостиной царил полный разгром: пустые бутылки, разлитый алкоголь, горы мусора. Благо, никаких людей, и полная тишина. Иначе бы моя бедная голова просто не выдержала – она и без того раскалывалась.

Погулял так погулял.

Я подошел к пепельнице и выудил наполовину живой окурок.

Обычно я не курил, но прямо сейчас – очень захотелось. Сделав пару затяжек, я поморщился и чуть не выблевал содержимое желудка прямо себе под ноги.

Ну и дрянь.

Послышался звук открывающейся двери, и я выглянул в дверной проем, чтобы посмотреть на ублюдка, посмевшего нарушить наш покой. Ублюдком оказался Чарли. Причем на фоне меня он выглядел довольно бодро.

– Неплохо ты вчера набрался, а? – отшутился он, проходя вглубь широкой кухни, совмещенной с гостиной.

– Черт, и не говори, – ответил я, потирая глаза, которые все еще резало от раздражающего дневного света. – Прикинь, вообще ничего не помню.

– О-о, ты вчера тут устроил, – засмеялся тот себе под нос, выкладывая продукты из пакета на стол.