– Ладно, – озадаченно хмурится полицейский, посматривая на дежурного. – Так что, оставить ее здесь? – кивает на меня.

Придурок протягивает к нему руку.

– Дай ключи. Я поговорю с ней. Если она не виновата, как говорит, так и быть, открою. А если нет… – вздыхает театрально. – Устал я уже от ее выходок.

Полицейский хмыкает.

– Как скажешь, старлей. Дело молодое.. – кивнув своему напарнику, направляется к выходу, но вдруг замирает и оборачивается.

– Может, давай я остальных в соседнюю камеру посажу? Чтоб никто не мешал, – произносит с улыбочкой. Придурок осекает его взглядом. Полицейский подбирается весь.

– Там от Краснопольского разит как от мусорки.

– Че ты наговариваешь то, гражданин начальник?! – взрывается в возмущении алкаш. – Я мылся две недели назад.

Полицейский смеется, но в итоге покидает помещение.

Красавчик берет стул у дежурного и ставит его прямо перед решеткой. Он манит меня пальцем. И я понимаю, что ничего хорошего от него не стоит ждать. Также как и вчера в клубе, он задумал гадость. И меня совсем не должна сбивать с мысли его смазливая внешность!

– Послушайте, это простое недора… – начинает Ира, но он и не смотрит на нее.

– Ну, привет, ночная бабочка… или как там тебя, – он поднимает вторую руку, и я вижу зажатую в ней свою сумочку. Расстегнув замок, придурок наглым образом принимается в ней рыться. Достает оттуда мой паспорт.

– Калинина Дарья Васильевна, – зачитывает, рассматривая мою фотку. И при этом выражение его лица такое, словно он только что жабу там увидел, или еще какое чудовище.

Он поднимает хмурый взгляд на меня, а потом снова опускает на паспорт.

– Это ты? – вздергивает бровью в неверии.

Как его фамилия? Хан? Читала ведь в удостоверении.

Меня задевает то, как он со мной обращается. Словно я на самом деле, преступница. И я также понимаю, что помощи от этого козла не дождаться.

– Ну и? Куда же ты вчера сбежала? – продолжает сыпать вопросами.

По спине пробегает холодок. Больше всего я боялась, что он поднимет эту тему при всех присутствующих. От страха у меня отказывает мозг, иначе я не могу объяснить причину того, что выдаю самую большую в мире глупость.

– Я не понимаю, о чем вы. Мы разве знакомы?

С его губ срывается удивленный смешок.

Он подается навстречу так, что его лицо практически касается железной решетки.

– О да-а-а, – протягивает нарочито громко, чтобы слышали все присутствующие здесь. – Знакомство было фееричным. Весь день хожу и вспоминаю, – а последние слова произносит тихо, сквозь зубы. И ни на секунду своих черных глаз с меня не сводит.

Таким он пугает меня.

– Вы ошиблись… – нервно икнув, задерживаю дыхание.

Ира дергает меня за рукав.

– Ты что несешь?! – шипит подруга.

Я и сама то не знаю.

Хан переводит взгляд на Возлюбленную. Смотрит на нее впервые за все это время.

– Подруга дело говорит. Ты же сказала дежурному, будто ты – моя девушка… В твоей сумке нашли мою ксиву, а теперь ты решила строить из себя дурочку? – хмурится, подается ближе.

– Брось, ты ведь не глупая, должна понимать, что эта чушь не прокатит даже с таким идиотом, как Краснопольский.

– А? – тут же подбирается алкаш. – А что я? Я верю ей, девушка правду говорит!

Хан ухмыляется, откинувшись на спинке стула. Я закрываю глаза, чтобы хоть как-то успокоиться, а когда распахиваю их вновь, вижу, что эта наглая морда, будто ни в чем не бывало, продолжает рыться в моей сумке.

– Ничего, что я согласия не давала?

Он поднимает на меня свои бесстыжие глаза.

– Так я тоже не давал согласия, и не отдавал тебе свою ксиву, не разрешал убегать и кидать меня… – с чувством собственной правоты, он возвращает внимание к моей сумке.