Интересно, какой он национальности? Впервые в жизни у меня абсолютно нет идей относительно происхождения нового встречного. А что насчет его возраста? И здесь так сразу не скажешь. В этих глазах, так поразивших меня утром, необычен не только цвет, но и глубина, многогранность, будто неведомые просвещенность, мудрость и даже искушенность отражаются в них, создавая некий диссонанс на лице молодого человека.

Плавным движением, не отводя от меня взгляда, он развернулся вполоборота к выходу. Как будто приглашая меня.

Я засомневалась. Будет неловко, если я интерпретировала его жест неверно. Но-о… и однозначно хуже, если я просто проигнорирую его сейчас и упущу шанс на знакомство, ради которого сюда вообще и явилась.

Оторвала, словно прилипшие к полу, тяжелые ноги, неуверенно направилась к двери. «Выйду на улицу – там будет видно», – решила на ходу, когда почти поравнялась с ним. Исключая мои сомнения, он протянул ладонь и, не оставляя времени на раздумья, ухватил меня за руку и вывел из клуба.

Та-а-ак, вот и момент истины, теперь страшно: куда и с какой целью он меня тянет?! Зачем от людей и из того места, где вполне можно провести время без разговоров вдвоем? На что он рассчитывает? На что я напросилась?! Как буду теперь его отшивать? Надо гуглить «отвали» на греческом, иврите, армянском… хотя с последним явный промах.

– Where are we going? – все же предприняла попытку найти общий язык с ним.

Приостановился. Обернулся. Вспыхнул глазами. И, не удосужившись ответить даже на своем языке, потянул дальше.

Э-э нет, он не пошел в сторону жилых корпусов. Направился к берегу. Еще не легче. Ну не нападет же он на меня? Цивилизованные люди!

Стоило нам дойти до песка, сандалии стали тормозить движение. Я решила облегчить себе участь, разувшись: если придется убегать, они не должны меня задерживать. Он не отпустил мою руку даже тогда, когда я снимала обувь. С одной стороны, не позволяя мне потерять равновесие, с другой – с чего он так в меня вцепился?!

И тут до меня донеслись звуки, идущие из темноты, в которой тонул берег. Я замерла в полускрюченном, с неподдающейся застежкой в руке, положении, чтобы прислушаться. Действительно – музыка! Подняла взгляд на него – он улыбнулся, подтверждая мои догадки. Поверить не могу. Теперь уже я уверенно, а не волочась за ним, проследовала навстречу такому зовущему, заманчивому звучанию.

Поразительная сцена открылась мне, когда мы достигли цели. Девушка с парнем, за двадцать, дурачились с музыкальными инструментами прямо на берегу. Со стороны их веселье напоминало шуточную перебранку. Словно она ему что-то высказывает своей незатейливой мелодией на скрипке, а он ей на виолончели отвечает.

Заметив нас, они дружно рассмеялись и обратились к моему спутнику и, похоже, ко мне на том же незнакомом языке. Они говорили очень быстро, беззаботно, то и дело перебивая друг друга. Их непонятная забавная болтовня увлекла меня, что я и не заметила, в какой момент мою ладонь перестала сжимать рука незнакомца. И вот он уже стоит у… что-о?.. величественного контрабаса, готовый приступить к игре на нем. Да откуда он, блин, взялся такой?!

Я обняла себя за плечи и осмотрелась. Единственное разумное объяснение, которое пришло мне в голову, – это то, что они запланировали снять здесь и сейчас видеоролик, а меня притащили держать камеру, случайно наткнувшись именно на мой взгляд в клубе, где искали кого-то, кто справился бы с этой задачей. Иначе зачем собираться ночью на пляже острова, откуда открывается шикарнейший вид на ночной Дубай, с труднотранспортируемым инструментом, если без зрителей? Однако, не обнаружив видеотехники, я поняла, что ребята проводят здесь время в свое удовольствие.