— Я доеду сама, — едко бросила я. Нет, серьезно, мне не нужен был рядом со мной на кладбище этот озабоченный медведь. Категорически. Он бы все испортил, и рядом с ним я бы не смогла даже дать волю эмоциям.

— Ну, вообще, половина аварий происходит, когда водитель по какой-то причине не может сосредочиться на дороге. Нервная нагрузка сказывается.

Идиот. Вот серьезно. Откуда вообще брал весь этот бред?

— Я вызову такси, — хотя это было не обязательно, обычно стресс заставлял меня сильнее фокусироваться на происходящем.

— Со мной не придется бродить по кладбищу, я сам тебя отведу.

— Слушай, чего тебе надо, Антон? — поинтересовалась я. — Я не хочу, чтобы ты мне мешал. А ты помешаешь.

— Козырь был моим другом. Он просил тебе сказать.

— После похорон? — Если бы мой голос был опасной бритвой, сейчас этой фразой я бы перерезала Неберту горло. — Ты уверен, что ты был ему другом, Антончик? Как-то очень неважно работает твоя дружба, потому что вряд ли Алекс хотел лишить меня этого. Ты в нашем журнале неделю. Значит, мог о похоронах сказать раньше.

— Свет, я не могу ссориться с сыном Козыря, — прохладно отрезал Антон. — У меня с ним есть дела, и он диктует мне условия. Он не хотел видеть тебя на похоронах.

— Ну и почем нынче курс серебренников? — я приподняла бровь. — Почем продал дружбу?

Ковырнула. И честно говоря, от раздраженно поджатых губ Неберта мне стало чуточку лучше.

Значит, все-таки сын… Жаль, у меня не было возможности с ним повидаться. Держу пари, что попробуй я даже добиться встречи, сыночка будет всячески козлить и бегать. Хотя…. На хрен бы мне это не сдалось. Но подумать о мести козлу все-таки можно — теми медиа-средствами, что у меня имеются. Должна апельсинка ответить за свое поведение, даже если она от моей осинки уродилась.

— Свет, давай я тебя отвезу все-таки, — повторил Антон. — Прости, что так вышло с похоронами, мне жаль. Дай хоть как-то исправить положение.

Улыбнулась я на это очень ядовито. Конечно. Чудно он исправляет. Разумеется, этого же достаточно, так? У меня же нет выбора, я ж не могу отмотать назад.

— На кой хрен мне твое исправление, Антон? — поинтересовалась я. Как же я от него устала… Надо бы выставить его уже, пробить адрес кладбища самой и пойти туда — петлять между могилами. Но… Он — последняя ниточка, связывающая меня с Алексом. Все что есть. Уйдет он — и в моей жизни останется лишь пустота и тишина. На самом деле… Да, может и стоило согласиться, чтоб отвез. На самом деле оставаться сейчас одной мне не так уж и хотелось. Я знала, что со мной будет. Пока он здесь — я вынуждена держать стержень, и меня не выжимает со всей силы эта лютая боль, от которой я сейчас отстранялась.

— Все это очень далеко зашло, — отстраненно откликнулся Антон, залпом допивая свой кофе. Остыл уже… Даже удивительно, что льдом не покрылся. — Я не хотел, чтобы ты увольнялась.

— Тебе-то какая разница? — с сарказмом поинтересовалась я. Нет, издеваться над Антоном было приятно, что ни говори. Знала я, зачем он тут. Я же не набивала себе цену — и могла понять, что наш гендир очень вероятно был очень недоволен моим увольнением.

— Свет. — Антон впервые в ходе этого разговора встретился со мной взглядом, и… Да, вот сейчас это был взгляд, похожий на взгляд большого босса и даже слегка — доминанта. Твердый, уверенный, даже слегка опасный. Ну хоть что-то, мир хоть не совсем сошел с ума, и люди хотя бы чуть-чуть соответствуют тем местам, которые занимают в жизни.

И я все равно задрала левую бровь как только смогла. Мне-то сейчас Антошенька был никем. Ни Домом, ни боссом, и на него мне было плевать. Единственная ценность его была в связи с Алексом. Но и та… Довольно зыбкая.