В своей машине я крашу губы, резко проводя по ним бледно-розовым блеском.

Я два дня не была в офисе. Обычно я бываю там по понедельникам, вторникам и четвергам, но я знала, что в четверг там будет Даша, поэтому не поехала.

Я обещаю себе больше не избегать ее. Вернуть все в обычное русло.

Я Матвеева больше не увижу.

Он сказал свое «спасибо» и ушел. Вот и отлично.

— П-ф-ф-ф… — обняв руками руль, я опускаю на него лицо и вяло тянусь к старт-кнопке, слыша как по пустой стоянке разносится вой мотора уезжающего «БМВ».

10. Глава 10

Полина

Первое, что вижу, когда попадаю в офис — завал из коробок на входе разобран. Видимо, их перенесли на склад, где им и положено находиться, поэтому я свободно добираюсь до своего стола, на который сваливаю сумку и ставлю кофейный стакан.

В пятницу здесь только заведующий складом и девочки-операторы горячей линии, одна из которых вскочила со своего места, как только я оказываюсь в дверях, и затараторила:

— Привет! Можешь подменить меня на десять минут?

— Конечно, — отзываюсь, суетливо откапывая в сумке свой мобильник.

— Сбегаю в магазин, — объясняет она, быстро переобуваясь под столом.

— В магазин, как же… — хихикает ее напарница.

— Отстань, — показывает та ей язык и выбегает в коридор.

— Куда она? — усевшись на ее место, проверяю свой телефон.

— На склад.

— А что там?

— Новый волонтер, — опять хихикает она.

— Ясно…

Они появляются и исчезают каждую неделю, хотя сейчас реже, потому что многие студенты разъехались на отдых.

Ровно в девять начинает трезвонить рабочий телефон. За десять минут я успеваю принять два звонка, и это больше похоже на психологическую помощь, потому что очень часто к нам обращаются старики, которым просто не с кем поболтать и рассказать о своих невзгодах.

Мои собственные проблемы отступают, освобождая мозги впервые за это утро. Я наконец-то ловлю концентрацию. Очень много концентрации. И принимаюсь за собственную работу, когда усадившая меня за телефон девочка возвращается.

Они шушукаются и смеются, но мне не до этого.

Я сама буду представлять центр на суде, он будет через неделю, поэтому перечитываю кучу статей по аналогичным делам, и ухожу в этот процесс с головой, из которой вытолкала образ темно-карих глаз и все, что с ними связано.

Когда мне хватает ума посмотреть на часы, уже почти одиннадцать.

— Черт! — вскакиваю со стула, потому что мне нужно попасть в суд до обеда, а туда добираться черт знает сколько.

На улице воздух снова раскаленный. Он лижет мои голые ноги, обдает их жаром, пока второпях иду к машине, на ходу доставая из сумки брелок сигнализации.

Даже в тонком ситцевом платье мне жарко, машина тоже нагрелась, и она никак не реагирует, пока я упрямо тычу на разблокировку дверей.

— Ну, давай! — мой голос по-дурацки изумленный.

Это в первый раз, и я понятия не имею, что вдруг могло погрузить мою машину в этот летаргический сон сейчас, когда она так мне нужна!

Снова жму на кнопку и дергаю за ручку.

Это глупо и бесполезно, дверь все еще заблокирована, но я опять и опять за нее дергаю и от досады топаю ногой с огромным желанием стукнуть ею по колесу.

— Черт! — злюсь, под палящим солнцем осматривая полупустую парковку, будто это чем-то поможет.

Захлебываюсь еще одним изумлением, потому что из серого неприметного «опеля», припаркованного напротив, и который я даже не заметила, выходит Матвеев… Антон.

Сердце сбивается с ритма, пока его длинные ноги покрывают разделяющее нас расстояние, а глаза, мои предательские глупые глаза, следят за каждым его движением, особенно за тем, как под свободной потрепанной футболкой угадываются мышцы его плеч и груди.