Я твоя женщина, что ночью у икон,

Смотря на образа молитвы шепчет,

Храни его… и до земли поклон,

Храни его… он лучше всех на свете.

Я твоя женщина. Не будучи твоей.

Твоя Весна, Зима и Лето, Осень.

И как заливистый влюбленный соловей,

Я женщина, что в сердце тебя носит.

Провоцируя на эмоции,

Оголяя чужие нервы,

Выбирая нужные опции,

Ты идешь, ты хочешь быть первым.

И не важно, в каком направлении,

Первым мужем, мужчиной, воином,

Отметая любые сомнения,

Не всегда путями достойными.

Покоритель вершин непознанных,

Сам себе выбирая пророчества,

Причиняя боль неосознанно,

Путь в кромешное одиночество.

Спотыкаясь в бреду кромешном,

Задыхаясь от дикой боли,

Лишь один билет в бесконечность,

Где душа протухает в неволе.

И писать, словно жесткий постскриптум,

Каждый стих – приговор печальный,

И губами немыми молитвы,

Небесам возносить отчаянно.

Рвать зубами, руками, на части,

Лицемерные лживые маски,

Разрушая нежное счастье,

Ноги в кровь, по осколкам сказки.

Он любил, но искусно скрывал,

Никому не желая признаться.

Он любил, но всегда утверждал:

– Мне приятно с тобою общаться.

Он любил, но он знал, что за всё,

Что за каждое слово в ответе.

Что такое сердце её,

Лишь одно, лишь одно на планете.

Он любил, но сказать не мог,

Не желая давать ей надежду.

А она читала меж строк

«Я любил и люблю как прежде»

Он любил, но сказать не мог,

Ибо знал, что придется расстаться.

А она читала меж строк

«Я люблю… Прекрати обижаться»

А она так ждала тех слов.

Так мечтала услышать – «любимая»

Только он их сказать не мог,

Строил стену непреодолимую.

Так и были они – вместе, врозь.

Ни друг с другом, ни друг без друга.

И отдельно хранили любовь,

Что стонала и билась как вьюга.

Помолчи. Мне не нужен ответ.

Это только мое, личное.

Я, как-будто, сырыми спичками,

Вызываю в агонии свет.

Я еще улыбаюсь. Мысленно.

Но уже ничего не жду.

Я в своем захлебнулась бреду,

И тебя завалила письмами.

Отболит, заживет, забудется,

Все пройдет, мое сердце выдержит.

Время раны на сердце вылижет,

И от солнца глаза зажмурятся.

Я тебя не виню ни капельки,

Я сама виновата, глупая.

Интернет и реальность путаю,

Словно нищий у церкви на паперти.

И прощенья прошу заранее,

За все то, что еще будет сказано.

Видно, крепко к тебе привязана,

Коль, пишу тебе строчки – признания.

Давай попробуем расстаться насовсем,

Порвать, забыть, что прежде нас держало.

Избавимся от множества проблем,

Сама не верю, что такое написала.

Давай попробуем в который раз уже,

Расстаться насовсем и безвозвратно.

Ты в новых чувствах и на новом рубеже,

А я в подвале твоей памяти обратно.

Знать, что ты есть, но не имею прав,

Назвать своим, любимым и желанным.

И безответно сердце растерзав,

Быть вечно в омуте холодном и туманном.

Быть другом – здорово, увы, не для меня.

И каждый миг переживать, осознавая,

Что ты сейчас её к себе прижав,

Целуешь, обнимаешь и ласкаешь.

Наверно, изощренный мазохизм,

Во мне живет и правит бал жестокий.

А сердце, как послушный механизм,

Качает крови горькие потоки.

Давай попробуем. Ну отпусти меня!

Я тоже жить хочу, а не сдыхать в подвале.

Хочу, как все, любовного огня.

Устала другом быть.

Прощай. Целую.

Валя.

Я устала щеки подставлять,

По обеим вдоволь нахлестали.

Я не каменная леди, не из стали.

И себя хочу я уважать.

Я устала вечно доброй быть,

Улыбаться даже если больно.

И теперь я говорю – довольно.

Мазохизм душевный прекратить!

Я устала слушать про себя,

Как мне жить и что мне дальше делать.

Я ведь не пушистая и белая.

Демоны внутри меня сидят.

Я устала по частям дарить,

Сердце, душу и порою тело.