– Я тебя не понимаю, – продолжала допрос мама.

– А я не понимаю себя.

– Не морочь мне голову. Просто скажи мне, кто он? Ты с ним встречаешься? Давно? У вас был секс? Я надеюсь, вы предохраняетесь? Ты же понимаешь, что тебе учиться ещё 3 года, и ни о каких детях речь идти не может. Вот получишь образова…

– Мама! – крикнула она. Теперь мама смотрела на неё широко открытыми глазами. – Мы познакомились неделю назад на вечеринке. И больше я его не видела до сегодняшнего дня. Он ждёт меня внизу, мы идём гулять.

– Это замечательно! – вдохновилась мама. – Надень то платье, что я тебе недавно купила.

– Но мама!..

– Я сказала: надень! Ты в нём такая красивая! Вот увидишь, он не устоит против такой красоты. Да, пора и тебе ухажёром обзавестись, а то мне уже перед подругами неудобно. Все спрашивают, а мне и рассказать нечего. Сидишь дома со своими книжками, да по музеям ходишь. Кошмар! А тут такой красивый мальчик, намного лучше, чем у Иркиной дочки. У неё страшный какой-то, мне совсем не понравился, правда, я только фотографию видела…

– Мама!

– Всё, молчу. Красавица. Если что – позвони.

– Если «что»?

– Вдруг ночевать не придёшь, чтобы я не беспокоилась.

– Мама, перестань!

– А что такого?! Я не ханжа. Я не люблю, когда мне врут. Лучше горькая правда, чем сладкая ложь.

Она захлопнула дверь квартиры и выдохнула.

Он ждал её внизу. Ему понравилось платье, она это заметила. «Может мама и права? Красивый мальчик», – подумала она.

Они гуляли допоздна. Вечером он проводил её домой. Потом они встретились через два дня, и с тех пор почти не расставались.

Тогда ей было девятнадцать. Сейчас – сорок три. И если бы ей кто-нибудь предложил вернуться назад и прожить жизнь заново, она бы снова прожила каждый миг своей жизни с ним.

Очередной город, очередное ДК, бесконечно повторяющиеся вопросы и ответы на них, автографы, селфи, фонтан. На улице темно, а фонтан светится. Фонари не горят, но фонтан светится и притягивает к себе.

Стихи всегда рождались внезапно, в абсолютно не подходящее время и в совершенно диких ситуациях. Она судорожно полезла в сумочку, чтобы найти блокнот с ручкой или телефон, чтобы записать, иначе всё выветриться, и она никогда уже не сможет вспомнить ни строчки.

Придя на квартиру (за неимением в городе гостиницы организаторы выделили съёмную квартиру), она показала ему.

– Ты пишешь от мужского лица.

– Так получилось.

– Старомодно написано. Не в тренде.

– Читай то, что в тренде.

– Ты же знаешь, что я этим не увлекаюсь… Лишь постольку, поскольку этим увлекаешься ты.

– Здесь есть фонтан, и он светится, представляешь?

– Я видел днём фонтан, но он не светился. А что необычного в фонтане с подсветкой? Вроде, это уже обыденность.

– Фонари не горят, а фонтан у них с подсветкой. Это обыденность для тебя – столичного жителя. А здесь ничего нет, зато фонтан с подсветкой.

– Я тебя не понимаю.

– Это всё равно, что питаться чёрствым хлебом, а ездить на «Ламборджини Диабло».

– Ты отстала от жизни – эта машина уже не в фаворе, так что такая ситуация вполне возможна, хотя это глупо.

– Вот именно.

– Почему тебя это волнует? Твоё дело выступать.

– Конечно. Каждый занят своим делом, и никто не видит, что творится вокруг. Каждый растит свой маленький садик, а что твориться за забором никого не волнует. А если твой садик остался единственным? Последним? Больше никого нет. Всех поглотила тьма, но ты этого не заметил, потому что был занят своим делом.