— А если ты поймешь, что у него нет ко мне таких же чувств? — спросила, боясь, что ничего из этого не выйдет.

— Вряд ли! Но если вдруг он на тебя смотрит до сих пор, как на друга, то заставим его взглянуть по-новому, — ответила Ника.

— Хм, это как? — не поняла я ее посыла.

— Там решим. А, кстати, чего Антон как ошпаренный вылетел сегодня из класса? О чем вы говорили? — спросила она, спохватившись.

— Он сказал, что я стала меньше с ним общаться и завела новых друзей. Хотя нет у меня никаких других друзей, — сведя брови в раздумьях, ответила подруге. — Я стала отрицать, а он тогда обиделся. Сама не поняла, что произошло, — я пожала плечами и взглянула на Нику.

— Ну, про друзей новых, это, скорее всего Антон Мирона имел в виду, а то, что после этого вспылил и убежал, это уже интересно. Что-то мне подсказывает, что наш Тошик тебя ревнует! — сказала Ника. — Но, в любом случае позвони и поговори с ним. Извинись что ли.

— Думаешь, стоит? Я боюсь, если честно, что он не захочет разговаривать со мной. Вдруг он трубку не возьмет? — вздохнув, спросила и посмотрела на подругу.

— Ну, вот как раз и проверишь. Если возьмет и будет говорить, значит уже все не так плохо, — заявила она, вселяя в мое сердце надежду.

— Алло? — мечась в нетерпении по комнате, сказала, как только Антон ответил на звонок.

— Вика? — удивленно и как-то с надеждой прозвучал его голос.

— Да, Антон, это я. Мне нужно с тобой поговорить. Извиниться, — произнесла на одном дыхании.

— Я скоро буду, — ответил он и сбросил вызов.

«И что теперь думать? Что делать?». Продолжая метаться по комнате, просто с ума сходила от ожидания и неизвестности. Итак, полчаса собиралась с духом, прежде чем набрать его номер. Чтобы не протоптать дыру в линолеуме, выскочила во двор. На детской площадке я уже давно облюбовала одни качели. На них я и качалась, когда во дворе появился он.

— Антон! — окликнула я парня, который меня не заметил и направлялся уже к подъезду.

Он обернулся, увидев меня, улыбнулся, и махнул рукой. А мое сердце в этот момент замерло на секунду, больно сжалось и с удвоенной частотой быстро-быстро застучало. Я не могла усидеть на месте и встала, шагнув к нему навстречу.

— Вик, извини! — сказал он, подойдя почти вплотную.

И сбил меня с мысли. «В смысле извини?» Я озадаченно посмотрела на него. Я подготовила целую речь, а тут всего два слова и все фразы вылетели из головы.

— Нет, это я должна извиняться. Прости, я действительно вела себя, как полная дура. Ты так изменился, стал совсем другим. Мне сложно, глядя на тебя, вот такого, — я очертила в воздухе рукой его фигуру, — общаться так же, как прежде.

— Но я не изменился, остался таким же. — глядя мне в глаза, ответил Антон.

— Видимо я отвыкла! К тому же внешне ты преобразился даже очень. Меня это слегка смущает, — сказала и тут же густо покраснела, пряча глаза.

— Раньше ведь ничего не смущало! — ответил он тихо. — Ты ничего не скрывала от меня до этого лета. И я уже жалею, что так надолго уехал. А теперь? Я чувствую, что ты что-то не договариваешь. Это про того парня из школы? Про него ты не хочешь рассказывать?

— Про Мирона? Нет. Я с ним пару дней назад столкнулась на улице, он спросил, где находится наша школа, я ему показала. Что я могу про него скрывать? — сказала ему, снова глядя в глаза.

— Так между вами ничего нет? — спросил он.

— Нет! — чуть отшатнувшись назад, произнесла слегка возмущенно.

— Хм, это хорошо, — лучезарно улыбаясь, ответил Антон. — Потому что я хочу кое-что тебе сказать уже давно.

— Да, я все выслушаю, только не обижайся на меня больше, ладно? Мне сегодня было так плохо, когда ты убежал с урока. — проглатывая ком в горле, сказала, снова пряча взгляд. Испугавшись, что сболтнула лишнего, добавила: — Ты по-прежнему мой лучший друг и никого ближе тебя у меня нет.