– Думаю, торт и коробку «Рафаэлло» большую, – ответила мама.

– Торт шоколадный? – уточнил он, заглянув на кухню.

– Да из кондитерской за углом, – ответила мама, улыбнувшись ему.

В моей душе уже только от этих слов становилось теплее. Родители знали меня как облупленную. И то, что я безумно любила шоколадный торт и именно эти конфеты. Я даже улыбнулась.

– Ну, рассказывай, что произошло? – спросила мама, как только папа вышел из квартиры. – Пока мне самой не понадобились реаниматоры настроения.

– Мам, ты не представляешь, что случилось, – я подняла на нее самый печальный в мире взгляд.

– Есть пара догадок, – пожав печами, ответила мама и всучила мне в руки нож и овощи.

Она положила на стол передо мной разделочную доску и, взяв другой нож, села напротив.

– Я влюбилась! – выдала я.

Мне вообще всегда трудно было держать язык за зубами. А уж маме я привыкла выкладывать все.

– Ага. Понятно. Так это ж хорошо! К чему вся эта печаль? – ответила она в своем стиле.

– Мам, в Антона! – с чувством заявила я.

– Ого, неожиданно. – Наконец маму удалось удивить.

– Сама в шоке, – тихо произнесла.

– Ну, пусть в Антона, хороший мальчик. Всегда мне нравился, – снова пожав плечами, сказала она. – Лично я рада.

– Да, вот только это на самом деле проблема. Ведь мы лучшие друзья. И, если я Антону признаюсь, а он скажет, что ему нравится другая, то просто потеряю лучшего друга, – ответила я, шмыгнув носом. – К тому же он в лагере с девочкой познакомился, и они продолжают общаться.

– Хм, тогда это проблема! Но ты уверена, что он встречается с этой девочкой? – спросила мама. – Он сам тебе о ней рассказал?

– Нет, я отказалась идти с ребятами в кафе и пошла домой. Мне Ника потом позвонила и рассказала, – ответила маме.

– Я бы посоветовала тебе самой с ним поговорить. Вдруг Вероника что-то неправильно поняла? – подсказала она.

Мне с каждым словом становилось легче, и, хотя сердце все так же сжималось от любви к другу, все же боль понемногу отступала.

– Позвони ему и пригласи на чай, он ведь раньше постоянно у нас торчал. Чего тянуть время, тем более торт сейчас папа принесет, – предложила мама. – Как раз все выяснишь про девушку, а что делать дальше, сама решай. В любом случае не вижу поводов для уныния. Влюбленность – это прекрасное чувство.

В этот момент она даже мечтательно вздохнула. Да уж, легко ей рассуждать. Тут, можно сказать, мир рушится. А она восхищается.

Бросив нож на столе, убежала в комнату. Схватила в руки телефон и быстро набрала до боли знакомый номер. Гудок, еще один и еще…

– Алло, – послышалось в трубке, а у меня от звука его голоса мурашки по коже побежали. – Ты как?

– Уже лучше, голова не болит. А ты что сейчас делаешь? – спросила, скрестив пальцы.

– Ничего особо. У тебя есть предложения? – поинтересовался.

– Ага. Приходи к нам на чай. Папа за тортом пошел, – сказала и затаила дыхание, ожидая ответа.

– Торт? А что за повод? – спросил он.

– Без повода, мама захотела, – ответила ему. – Так ты придешь?

– Конечно, я уже вышел, – ответил он.

– Ладно, тогда жду.

Я положила трубку и рванула обратно на кухню. Сердце быстро стучало в груди от волнения, и я просто обязана была себя чем-то занять. Иначе свихнусь. Мама лишь посмеивалась, качая головой, когда наблюдала за моими метаниями от стола к плите и холодильнику.

Антон

Я уже давно понял, что зависим от нее. И, когда Вики нет рядом, тухну. Буквально как спичка. А сегодня, хоть я ее и увидел, и обнял, мне этого было мало. Я просто не чувствовал ее света, она будто отвернулась от меня.

А сейчас позвонила. Я только вышел из душа и одевался. Не успел завершить разговор, как уже выскочил из квартиры. Если бы она только знала, как я любил посиделки в ее комнате. Там я чувствовал ее почти как дома. Хотя и понимал, что это всего лишь иллюзия.