Последовал шквал восклицаний. Все разом посмотрели на Нею Тормич и затем снова на Ладлоу. Я почувствовал, как пальцы Карлы Ловчен впились в мой локоть, но мне было не до того, я старался ничего не упускать и быть готовым к любым действиям.

Ладлоу тем же легкомысленным тоном продолжил:

– Вчера, когда Дрисколл неожиданно предъявил мисс Тормич свое немыслимое обвинение, она, естественно, была ошарашена и, сбитая с толку его наскоком, почему-то принялась отрицать, что заходила в раздевалку. Когда я услышал об этом, я и сам немного опешил. Начни я тогда опровергать ее, впечатление сложилось бы самое неблагоприятное, поэтому, чуть поколебавшись, я поддержал ее утверждение, будто она ни на минуту не отлучалась из фехтовального зала в конце коридора, в котором проходили наши занятия. Но дальнейший ход событий ясно показал, что из этой затеи ничего не выйдет. Дрисколл стоял на своем: дескать, он видел возле своего шкафчика именно мисс Тормич. Мисс Рид и мистер Гилл заявили, что примерно в половине пятого заметили ее в коридоре возле двери в раздевалку. Стало ясно, что единственный выход – сказать правду. Так вот, друзья мои, правда эта заключается в том, что во время нашего вчерашнего занятия у моих щитков оторвался ремешок, его пришлось заменить, нам захотелось выкурить по сигарете, но, как оказалось, мы их с собой не захватили, и вот тогда, пока я возился с ремешком, мисс Тормич взяла у меня ключ от моего шкафчика и отправилась в раздевалку, чтобы принести сигареты.

Я отвел глаза от Ладлоу и впился взглядом в лицо Неи, но оно было непроницаемо. Ни тревоги, ни досады, ни удовлетворения. Я бы сказал, что ее лицо было даже более озадаченное, чем у остальных, но такое вряд ли могло иметь место, а потому я решил, что ошибся. Собравшиеся возбужденно гудели, но гул прекратился, как только Милтан, ни к кому конкретно не обращаясь, проговорил:

– Понятно! Значит, она все же была в раздевалке!

– Конечно была, – небрежно кивнул Ладлоу, – только рылась она в моем пиджаке, а вовсе не в пиджаке Дрисколла. В этом нет никакого сомнения. Она возвратилась в фехтовальный зал с моими сигаретами и зажигалкой. Мы несколько раз затянулись и продолжили наши занятия и фехтовали до той самой минуты, когда к нам пришли и сказали, что Милтан хочет видеть мисс Тормич…

Ладлоу умолк, но его уже не слушали. Дверь открылась, и в кабинет вошли двое. Первый был седовласый, исполненный достоинства мужчина с приятным лицом, а из-за его спины выглядывал толстяк лет пятидесяти, безбровый и с пухлыми губами. Милтан шагнул им навстречу:

– Мы вас ждем, мистер Дрисколл…

– Прошу прощения… – запинаясь и воровато озираясь, промямлил толстяк. – Извините… э-э… позвольте представить мистера Томпсона, моего адвоката… мистер Милтан…

Пожав протянутую ему руку, седовласый без оговорок и вступлений сразу взял быка за рога:

– Я адвокат мистера Дрисколла. Я счел, что лучше прийти самому, поскольку дело весьма деликатное и щекотливое… Да, чрезвычайно щекотливое… Не будете ли вы так любезны представить меня мисс Тормич? Если позволите…

Милтан исполнил его просьбу. Он казался совершенно сбитым с толку. Адвокат учтиво и почтительно поклонился и также вежливо поблагодарил. Нея стояла молча и неподвижно. Адвокат повернулся к Милтану:

– Эти люди… наверное, те самые, кого мистер Дрисколл… перед кем он обвинил мисс Тормич…

Милтан утвердительно кивнул:

– Мы ждали его, чтобы…

– Я знаю. Мы немного опоздали. Мой клиент решительно не хотел идти сюда, и мне с трудом удалось его убедить, что его присутствие совершенно необходимо. Мисс Тормич, то, что я хочу сказать, прежде всего относится к вам, но и остальным непременно следует меня выслушать ради справедливости по отношению к вам. Итак, прежде всего факты. Когда вчера утром мистер Дрисколл вышел из дому, у него в кармане, в коробочке из-под пилюль, находились бриллианты, которые он намеревался отнести к ювелиру и вправить в браслет. Из конторы он позвонил ювелиру и договорился об условиях. Так вот, эту коробочку с бриллиантами у мистера Дрисколла взяла его секретарша, которая и должна была условиться о том, когда доставить их ювелиру. Бриллианты и сейчас находятся у нее. Со стороны мистера Дрисколла это крайне прискорбно и непростительно, но позже, находясь здесь, он совершенно забыл, хотя и непреднамеренно, что его секретарша…